- А вороны где? Прямо явно их тут для коллекции не хватает.

- Да пусть себе летают. Они вроде не мутанты. - Регул довольно улыбнулся. - А что у вас там произошло? Что с этими то случилось? Чего у них задницы голые?

- Да кровосос их маленько помял. Комбезы вот подрал им. Еще легко, можно сказать, отделались. Обделались, можно сказать, легким испугом. Нет, кровососа добивать спускаться не надо, он мертвый уже. - Объяснение, конечно, не совсем подробное, но до Бара хватит. Это в Баре, в баре, тот же Регул может зажать где-нибудь между столиков, и не отпустит, пока не получит полного и всеобъемлющего объяснения. А на задании лишнего любопытствовать не будут, только минимально необходимая информация.

Из спальника Питера выдрал я подкладку, разорвал её по длине на две полосы. А потом этими полосами немцев обвязали. Долговцы им раны обработали, поорали болезные маленько, окрестных ворон поразогнали. Зато, на радость долговцам, на их крики из-за ближайшего холмика псевдопес выскочил. И сразу принял участие в игре «попади в псевдопса, а если не попал сразу из автомата, то кто больше раз стрельнет из подствольника». Короче, от псины такие мелкие клочки остались – карусель позавидует. Пока бойцы резвились, я намотал полоски на немцев на манер подгузников, специально оставленный длинный конец протянул по спине и концы завязал на шее. Вид получился – оранжевые мачо в памперсах и в майке – это со спины. А спереди – те же мачо, только в памперсах и шейном платке. Пока бойцы обсуждали внешний вид горе-ученых и особенности охоты на псевдопсов из подствольного гранатомета, я подошел к Регулу.

- Слышь, командир, вы трофеи обдирать будете?

- Бандюков мы уже ошманали. Если ствол нужен – дешево отдадим. Только у них ничего путного не было. Калаши-раскладушки да ПээМы. - Регул указал на сброшенное кучкой трофейное оружие. - Если надо – выбирай.

- Нужны мне такие стволы как рыбе зонтик. Шкуры с собак драть будете?

- А чего там драть то?- Регул в голос засмеялся, стоявшие рядом бойцы, слышавшие разговор, заржали – жеребцы в конюшне позавидуют. - Если чего тебе с них надо – зубы там на амулеты или еще чего – забирай по быстрому. Только не борзей, сталкер, мы тут экспедицию сопровождаем, а не тебя на охоте. Дорогу до Бара сам знаешь. Если что – ученых сами уведем, а ты можешь тут оставаться, шкурки снимать. Только смотри, чтобы с тебя самого шкуру не содрали.

Осмотр собачьих тушек разъяснил причину веселости квада. Шкуры только на дуршлаги годились, так качественно пёсики были уработаны. Посрезал я с собак хвосты – все равно на Янтарь идти, ученым сдам, да с псевдопса хвост срезал – бармену загоню, на обед с ужином хватит. На меня в Долге пайка не выписана, самому о пропитании заботиться надо.

До блокпоста на Свалке дошли без эксцессов. Сержант только меня озаботил – шел в сторонке мрачнее тучи, ни с кем не разговаривал, с Регулом парой фраз перекинулся – и все. Я, на всякий случай, между ним и гринписовцами вклинился. А те шагали, как куклы заводные. Так их приплющило.
Подходим к блокпосту – а там шум, стрельба. Сержант Регулу крикнул что-то типа что теперь его очередь повоевать и со своим квадом сорвался. Оставшиеся привычно заняли оборону, оранжевокомбинезонных бесцеремонно уронили в какую то ямку. Регул подсел ко мне.

- Объясняй давай, бродяга, что там произошло? Эти там точно только кровососа видели? Идут – как контролером зомбированные.

- Слышь, командир, я тебе не медик. Но это называется, по-моему, посттравматическим шоком, вызванным сильным нервным стрессом, происходящем на фоне сильного абстинентного синдрома. Сами их водовкой накачали.

- Ты, сталкер, мне зубы не заговаривай, - Регул ухмыльнулся, - их не водка драла, их кровосос драл. Только как то странно он их драл. С жопы в основном. Он обычно в горло метит и в голову.

- Ну а от меня то ты чего хочешь? У кровососа и спрашивай! Он животина хитрая, его не обманешь. Кто чем думает – того туда и бъет. - По выражению лица долговца было видно, что объяснение его не удовлетворило. Только, на мой взгляд, нельзя было ему рассказывать про все, что в подземелье происходило. Ботаников мне живыми Сахарову сдать надо. Без шальных пуль. - Куда дотянулся, там и рвал комбез.

- А Сержант чего какой? Будто тушенки просроченной наелся. Молчит, не разговаривает. А?

- Командир, ну чего ты ко мне привязался? У Сержанта и спрашивай! - я уже начал слегка заводиться. Врать не хотелось, но долговец со своими расспросами не отставал. - Он же расстроенный, а не я! Я, как видишь, просто безмерно счастлив находиться посреди открытого поля на лоне матушки-природы в такой расчудесной молчаливой компании, наслаждаясь окрестной пасторалью и чудными звуками певчих птиц на фоне лучей заходящего солнца. Сержант, может, просто расстроился, что без него кровососа завалили.

На мое счастье, вернулся квад Сержанта, оказалось – гон от Темной долины выскочил на блокпост, а вслед за ним бандиты попытались к Бару прорваться. Вообщем, обыденная ситуация. К моему удивлению, Сержант свой квад оставил на усиление блокпоста, а сам вместе с нами отправился в Бар.

Пока немцам в штабе оказывали квалифицированную медицинскую помощь и подыскивали комбезы на замену, я присел около входа на улице и связался с Сахаровым. Объяснил ему всю ситуацию, рассказал, что европейская научная экспедиция подверглась нападению кровососа и в настоящий момент находится в сильнейшем стрессовом состоянии. Высказал мысль о нецелесообразности их транспортировки на Янтарь. И вообще – что им лучше вернуться в свой Франкфурт или как его там. А если от них чего надо на Янтарь доставить – так я все равно завтра-послезавтра подойду.
В это время перебинтованных, уколотых и напоенных водкой ученых, держащих под мышками свернутые драные оранжевые комбезы повели мимо меня из штаба на склад к Петренко – переодеваться. А в штаб зашел Сержант.
Я раньше думал, что у долговцев в штабе звукоизоляция хорошая. Ошибался. В принципе, ничего нового я не услышал, все те же фразы, что и в подземелье, про то, что долговцы должны своим делом заниматься, а не всяких гомиков по Зоне прогуливать. Стандартный военно-боцманский репертуар. За исключением пары описаний поз из Кама-Сутры, в которых Воронину, ученым и европейскому сообществу предлагалось поуестествляться. И, как я понял, в Зоне одним свободным сталкером стало больше.

Гюнтера и Питера оставили в штабе. Я им объяснил, что вся их экспедиция, вернее, последствия встречи с кровососом, засняты на камеру, а кровососа, к моему величайшему сожалению, пришлось убить, чтобы спасти их драгоценные жизни. Они по этому поводу особо возражать не стали, потрясли мне руку, покивали «Данке,данке шён» - и ушли рассматривать заснятое на камеру. А я в бар отправился, за псевдопсячий хвост договорился с барменом на ужин и завтрак, с народом пообщался. Там как раз Игрек из рейда пришел, притащил какой-то новый артефакт. Так до ночи всем баром пытались разгадать, что с ним делать можно и к чему приспособить. Единственное свойство, которое сумели определить – то, что эта немного фонящая фиговина, брошенная в стакан, водку превращает в воду. Народ расстроился, сразу посыпались предложения выкинуть его подальше. Игреку стали дружно сочувствовать – мол, если бы наоборот – то больше и по Зоне мотаться не надо, сиди – камешек в вёдра макай. А можно и на Большую Землю было бы податься. А так только в диверсанты идти. Конкурентам водку портить.

К вечеру следующего дня я сидел в бункере на Янтаре и пил с Кругловым чай. Он мне рассказал, что немцы уже добрались до своего гринписа, и, на удивление, сразу же решили вопрос с грантом. Правда, почему то не на цели изучения и дружбы с кровососами, а на сугубо медицинские по изучению ихних брылей в свете применения в современной медицине. В Красную Книгу их решили не вносить, наоборот, дали дополнительный грант на разработку средств для их уничтожения. Так что Сахаров, донельзя довольный, умчался бумаги оформлять. Напоследок он предложил переночевать в бункере, в гостевой комнатке.

- Нет, спасибо. К сталкерам в лагерь пойду, за дорогу. Слушай, тут еще половина куска «пленки» моей с прошлого раза осталась, ну, когда мне комбез обрабатывали... Вернешь?

- Конечно верну. Только не половину, целый отдам. Сахаров велел. И просил передать, что всегда будет рад тебя видеть. Так что, заходи, не стесняйся.

- Ой, я завсегда такой стеснительный! Прямо по полчаса стою и краснею, прежде чем ручку поверну.

Выйдя из бункера я огляделся. Неожиданно беззвучно из-за сложенных бетонных блоков поднялась и шагнула ко мне фигура в длинном кожаном плаще, матово блеснул ствол. Рука дернулась за оружием и тут же я ее опустил.

- Леший! Чёрт ты лесной! Ты как нибудь по нормальному подходить к людям научишься? Так ведь и кондратий прихватить может. Или пальнут в тебя.

- Ну, чать я смотрю, как к кому подходить. Ну чё, как оно там?

- Нормально все. Не остались ботаники без буржуйских денюжек. Проняло гансиков. Можешь дальше безбоязненно кровососов отстреливать. Вот, держи, - и я шлепнул в протянутую из широкого рукава плаща руку «пленку». - Тут даже больше, чем обещал. Так что можешь не только комбез, но и плащ свой замечательный обработать.

- А чем тебе мой плащ не нравиться? - пробурчал Леший, пряча артефакт в карман, - Вон, немчура сразу купилась, за кровососа в нем приняли.

- За бандюка тебя в нем кто-нибудь примет. Особенно если к людям так тихо подходить будешь. И завалят. - Я усмехнулся. Завалить Лешего – это кому то придется постараться. Он не только умел гукать по лешачьи и подражать голосу любой твари Зоны, но еще мог беззвучно передвигаться, появляясь и пропадая в самых неожиданных местах. Все это с лихвой компенсировало не самые его лучшие снайперские качества. - Ты вот мне скажи – ты зачем и, главное, для чего немцам портки на заднице продрал? Мы ж только немного им комбезы попортить собирались? На мальчиков чтоли потянуло?

- Тю на тебя! Я просто вот чего подумал – ежели гансы нормальные мужики – то по гроб жизни обидятся, что на них с заду кто-то покушался. А если ненормальные, ну, эти... - то разобидятся, что им там все когтями разодрали. А что, вроде сработало...

- Еще как сработало! Они еще денег на отстрел кровососов дали! Вот только с Сержантом нехорошо получилось. Он с Ворониным из-за всего этого разругался, из Долга ушел...

- Да нормально все получилось. Это мы с тобой знаем, что да как. И что кровососа этого еще третьего дня мы завалили, когда от выброса на Агропроме прятались. Сержант не пропадет, зато он теперь никому ничё не должен, - Леший хохотнул собственной шутке. - А может и взаправду немчикам нужно было настоящего кровососа показать?

- Ага! Либо он бы нас всех порвал, либо их, либо я у них на глазах «хомо вампируса» завалил бы. По любому – ботаники без гранта, мы с тобой в пролете, я – ваще под крест уйти мог. Так что – без вариантов. А ты, кстати, им чем комбезы драл и задницы корябал? Очень натурально поручилось, и видно, что не ножом. А то я боялся, что долговцы вкурят...

- А вот.. - Леший из кармана плаща вытащил складной нож и отщелкнул здоровенное, похожее на коготь, кривое шило, которым прокалывают толстый брезент или парусину.

- А-а! Ну что, к сталкерам в лагерь пойдем, или в Бар двинем?

I. Бар.

- Эй, Меченый!
Невысокий худой паренек, стоявший на выходе одного из полуразрушенных зданий, где у костра сидели сталкеры, робко окликнул усталого мужчину с тяжелым рюкзаком, шедшего от Дикой территории. Меченый подошел поближе.
- Дело есть. Только давай отойдем подальше. – Парень оглянулся на людей около костра.
Не любил Меченый такое начало. Хотелось вернуть все на минуту назад и сделать сэйв, как в компьютерных игрушках. Только вот в жизни такого шанса нет. И каждую ситуацию живешь только один раз, с одним вариантом прохождения. И после смерти нельзя перезагрузиться.
Он перекинул поудобнее Хеклер-Кох G36 с оптическим прицелом и подствольником, и пошел за пареньком, который провел его мимо охраны Долга, в сторону выхода на Свалку. Не доходя до входа в здание, тот остановился.
- Слушаю. – Меченый посмотрел на парня. Одетый в обычную плотную кожаную куртку с капюшоном, какие в ходу у сталкеров-новичков, худой, с тоскливо поблескивающим Макаровым за поясом, тот выглядел тщедушно на фоне Меченого в СЕВЕ, с немецкой штурмовой винтовкой, Браунингом с глушителем, и с рюкзаком, полным трофеев с Дикой территории и Янтаря.
- Я только посыльный, Меченый. Велели передать вот это. – Парень порылся в куртке, выудил надорванный конверт, и передал его Меченому. Тот взял конверт, порылся в нем. Ничего особенного, только флэшка, и кусок бумаги со странным текстом.
- Почему открыл? – Меченый подозрительно посмотрел в глаза парню.
- Меченый… я это… не открывал… - Парень облизнул враз пересохшие губы. – Мужик, который мне заплатил, передал уже все в таком виде… И сказал, что ему тоже было передано так же…
Судя по поведению, если бы он открыл конверт сам, то уж точно не пошел бы мне его передавать, подумал Меченый. Ладно. Поверим. Вообще, хороший парень, на первый взгляд. Робеет, но глаза не отпускает. Есть в нем некий стержень.
Он перевел взгляд на бумажку. Нет, странный текст, как ни крути.
«Пароль известен тебе, Стрелок.
Первые и последние.
Евангелие от Луки, 3:14
Евангелие от Матфея, 17:13
Евангелие от Иоанна, 14:10
Евангелие от Иоанна, 11:48
Евангелие от Матфея, 7:5
Евангелие от Луки, 3:11
Евангелие от Марка, 14:49»
- И что? – Меченый снова вернул тяжелый взгляд на парня. – Ты же наверняка пытался понять суть, не бреши мне тут, что белый и пушистый…
- Ну… флэшка запаролирована. Пароль я понять не смог. Да если б и смог… Меченый, не полез бы, честно. - Парень виновато улыбнулся.
- Тогда делись догадками.
- А чем делиться-то… Я так понимаю, нужно сначала эти места из Евангелий найти. А потом, возможно, станет ясно, какой пароль… Только вот я текста наизусть не помню… У нас в семье религиозных особо не было… А где в Зоне Евангелие взять?
- Действительно, где? – Меченый, несмотря на то, что парень нравился ему все больше, не сводил с него испытующего взгляда.
- Ну, где в Зоне можно что-то взять? У торговцев. У Бармена спроси, может есть… И, может, здесь у кого из сталкеров найдется.
- Ясно… - Меченый еще раз посмотрел на бумагу. – Что-то еще скажешь, брат? – И вот теперь он поднял подобревшие глаза на парня.
- Да вот... – Парень еще раз боязливо огляделся, потом придвинулся поближе и заговорил тихо. – Знаешь, ходят слухи, что так Грех работает. Когда им нужен опытный сталкер для сторонней работы, они передают сообщение по цепочке различных людей. Денег дают нормально, за работу посыльных обычно так не платят. Один сталкер получает задание от другого, передает его третьему, и так далее. Каждый думает, что передал его совершенно левый человек, а на самом деле, в цепочке, помимо первого звена, в середине также могут быть контролирующие процесс Грешники. Сообщение идет между разными группировками, местами, кто-то после выполнения задания исчезает, так что… найти концы потом сложно. Вот. Да еще и Евангелия эти… А с Грехом вообще ничего не ясно, и это самое страшное. Слышал, небось, истории… Не хотел бы я узнать, что стал косвенным участником гибели брата-сталкера…
- Я понял тебя. – Меченый убрал конверт в рюкзак. – Ну… спасибо, брат.
- Да. Пойду я. Удачи тебе. – Парень развернулся и сделал пару шагов назад, к костру. Было видно, что он малость расстроен, что встреча с живой легендой уже закончилась. Меченому как-то странно стало в горле…
- Эй, парень! – окликнул его Меченый. – Тебе хорошо заплатили?
- Да нормально. Тысяча деревянных до меня дошла. Я ведь не только из-за этого… хотелось вот с серьезным человеком пообщаться.
- У тебя только ПМ есть? - спросил Меченый
- Да. Сюда с группой пришел. Не разжился еще…
Меченый скинул рюкзак и порылся в нем. Выудил Хеклер-Кох MP5N-K с глушителем, взятый с трупа одного из зомби на Янтаре ради патронов к Браунингу. И все патроны к нему.
- Держи. В рюкзак убери, и народу зазря не свети. Или украдут, или силой отберут. Как зовут-то тебя?
- Сталцер. – Парень, полуоткрыв рот, протянул руку за оружием. – В PDA у меня кнопка «K» запала, стал писать в общем чате «С». Так и пошло - Сталцер…
- Что ж, брат, – Меченый вновь поднял рюкзак, – вот так и появляются легендарные ники. Мне пора. Пойду, проверю пару твоих догадок.

Раскидав хабар по тайникам, Меченый присел на квадратные трубы около тайника с артефактами, и открыл банку энергетика. Тайников на территории Бара у него было три. Под крестом на выходе к Армейским складам он держал все оружие и боезапас, в трубе около заставы перед Свалкой хранил броню, а неподалеку от входа в «100 Рентген», в трубах, складывал артефакты, лекарства и еду. Это помогало быстро находить нужный предмет, не перерывая свалку из барахла.
Мысли его вернулись к полученному шифру, и Меченый болезненно поморщился. «Пароль известен тебе, Стрелок». Вот уже вторая непонятная авантюра начиналась с получения месседжа с этим словом. Первая-то еще не закончилась, надо было идти на Радар, отключать Выжигатель. Но пока ему почему-то не хотелось туда. Пока он мотался с Агропрома на Янтарь, с Армейских складов в Темную долину и на Кордон, собирая артефакты, патроны, хабар, бронежилеты, короче, все, что в конечном итоге составит его амуницию для похода на север.
Стрелок. Это слово было ему до боли знакомым, хотя стрелками называли многих, даже в армии специализация большинства рядовых была – стрелок. В Зоне многие сталкеры называют так друг друга. Хотя, есть же вот конкретный сталкер с ником Стрелок. Которого почему-то именно ему надо убить. Может, письмо изначально было предназначено тому самому Стрелку? Ладно, что об этом думать… раз письмо досталось ему, Меченому.
А вот о чем надо подумать, так это о том, как достать Евангелие. Какие там варианты? Поспрашивать у местных сталкеров, и у Бармена. Не вопрос. Начнем.
Он встал, и пошел по направлению к бару. А, вот и знакомое лицо… долговец, Леха Маверик.
- Здорово, брат. Как живешь?
- Да ниче так… Как сам?
- Тоже ничего, не зазомбировался, как видишь. Слушай, Леш, вопрос такой, интимного свойства, – Меченый хитро улыбнулся. – Не знаешь, здесь у кого-нибудь можно достать Евангелие?
- Чего? Шутить изволите, поручик?
- Да не, я серьезно. Нужно там… посмотреть кой-чего… вспомнить.
- Блин! Я хренею. Слушай, брат, я всерьез начинаю сомневаться в твоей сексуальной ориентации.
- Маверик, хорош хохмить, я, правда, серьезно. Нужна книга, реально. Как думаешь, есть здесь у кого-нибудь?
- Не-ет, вряд ли, - протянул Маверик. – Здесь оно не нужно никому. Здесь его законы не работают.
Взгляд долговца на пару секунд посерьезнел, и в нем возникло легкое недоумение, почему вместе с законами физики в этом месте изменились и законы человеческих взаимоотношений. Но через пару секунд его взгляд прояснился – задумываться о философских проблемах он мог, но не любил. Слишком тоскливо становилось.
- Да и лучше без них. Психология христианства не для Зоны. Долго не протянешь. А вообще, спроси у Бармена, вряд ли где еще найдешь. Ладно, бывай, Меченый. Долг зовет.
Маверик гоготнул над собственным каламбуром и пошел к выходу на Свалку. Меченый постоял немного, подумал. Пожалуй, он прав. Можно было бы, конечно, еще поспрашивать людей, но шансов было мало. Решено. Надо идти в бар.
Спустившись в помещение бара, Меченый сначала подошел к Охотнику, сталкеру, потерявшему на Дикой территории свое фамильное ружье. Отдав ему оружие, выслушав и взяв его благодарность, он подошел к стойке к Бармену.
- Здорово, Меченый. Жизнь ниче? – ну и отлично! - поприветствовал его в своей обычной манере Бармен. Ритуальная фраза. Сразу отсекает желание рассказать о своих проблемах или радостях, и приглашает переходить к делу. Время – деньги.
Сначала Меченый узнал, какие артефакты находятся в специальном заказе Бармена. Он никогда не тащил ему все артефакты сразу, предпочитая выяснить, что тому нужно больше, чем все остальное. Эти спецзаказы оплачивались не только деньгами, но и аптечками, гранатами, патронами и прочими нужными вещами. Поэтому сначала Меченый брал заказ, и только через пару дней доставал из тайника нужный артефакт и относил его Бармену. Если же Бармену сразу вывалить на стол очередной позарез нужный ему «Ломоть мяса», он и бровью не поведет, купит товар по обычной цене.
- Слушай, Бармен. У тебя Библии, случайно, не завалялось? – Меченый постарался, чтобы вопрос прозвучал как можно более непринужденно.
- Сбрендил, что ли? Зачем это тебе?
- Надо. Сможешь достать? Только чтоб цена была нормальная.
- Хрен знает. Не, у меня точно нет. И не было никогда. А достать… может на Кордоне, у Сидоровича?
- Блин, Бармен, - Меченый брезгливо скривился. – Во-первых, на Кордон топать совсем неохота. Во-вторых, ты, хоть и торгаш, но в рамках приличия. А Сидор… он же заломит за книгу стоимость автомата.
- Все сказал? А теперь подумай. Там ближайшее место к нормальному миру. Туда поставляется хабар оттуда. Туда приходят новые люди, еще не изменившиеся под воздействием Зоны. Значит, шансы, что там ты найдешь Библию, максимальны. Где еще она может быть? Здесь ее нет. У Свободы? У Бандитов? У профессиональных убийц - наемников?
- Н-да… - Меченый кивнул, соглашаясь.
- Короче. Я могу сейчас с ним связаться. Задать вопрос по наличию и по цене. Можешь поучаствовать в разговоре. О цене будешь договариваться сам. Идет?
- Идет, - вздохнул Меченый. – Давай, вызывай его.
Бармен повернулся к рации. Поколдовал с частотой.
- Сидорович, ты меня слышишь? Прием?
- Здорово. Как жизнь, зачем звал? – заговорил динамик голосом Сидоровича.
- Нормально. Дело есть. Заказчик есть, ему Библия понадобилась. Найдешь?
«Только Евангелие», шепнул Меченый Бармену.
- Только Евангелие. Ну что, найдешь, и сколько стоит.
- Ну, есть у меня книга. Стоит…. за пятьсот рублей отдам. А какому идиоту понадобилось?
- Сидорович, это Меченый. Привет. Слушай, мне там просто пару мест посмотреть надо, не поможешь. Я продиктую. А потом сочтемся, за мной не заржавеет.
Радио помолчало. Потом динамик снова заговорил, и в голосе зазвучало мерзкое шипение.
- Меченый, я, так, на минуточку, торговец. Представитель древней и благородной профессии. Если тебе нужно посмотреть пару мест, то тебе нужна не книга. Тебе нужна информация. А информация стоит дороже, чем бумага с буквами. Эта информация будет стоить для тебя двадцать тысяч рублей.
- Сидорович, а ты не охренел? – Меченый с бешенством выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. – За эти бабки можно Калашников семьдесят четвертый купить.
- А это, сталкер, потому, что слишком странная информация тебя интересует. Короче, брат, решай. Приходи сюда, неси бабки, и я тебе книгу в подарочную обертку заверну. Или, хочешь, отдай деньги бармену, с его комиссией, и я тебе прямо сейчас продиктую данные. А он мне потом передаст.
- Да у меня денег с собой таких нет. – Меченый посмотрел на Бармена, давая понять, что деньги-то есть, только тратить их не хотелось бы. – И вообще, подумать надо.
- Ну, думай. Надумаешь, вызывай. Все, отбой.
- Как ты и предполагал. – Бармен с кривой улыбкой смотрел на Меченого. Было непонятно – то ли он оценил хватку собрата по касте, то ли осудил его далеко не братский подход. – Ну, чего думаешь?
- Не знаю, стоит ли вообще вся эта овчинка выделки, - Меченый смотрел на пол, выдерживая паузу, и обдумывая состоявшийся диалог.
Итак, вариантов теперь… четыре. Первый – искать здесь. Почти без шансов. Второй – вызвать Сидоровича, заплатить двадцать косых, да еще с комиссией Бармена за услуги по передаче денег, и узнать все прямо сейчас. Третий – дойти до Кордона и купить книгу у Сидоровича.
И четвертый. Дойти до Кордона. И найти кого-нибудь, кто сможет купить книгу за обычные 500 рублей. Ну, понятно, с комиссией за услуги. Но все же получится дешевле.
- Нет, дорого. Ладно, черт с ним, обойдусь без Евангелия. – Меченый небрежно бросил эту фразу Бармену. – У тебя еще какие-нибудь задания есть?
- Да, есть. – Бармен порылся под стойкой и достал АКС-74 с подствольником. – Держи, вот эту пушку нужно отнести на Кордон, главному среди новичков, сейчас там Фанат вместо Волка. Он давно заказывал. – И, перехватив настороженный взгляд Меченого, добавил: - Не дрейфь, сталкер. Я все понимаю, не салага, все-таки. Предупреждать его не буду. Так что, если только ты в деревню на Кордоне сразу не заявишься, ничего он знать не будет. Сука он еще та.
Выйдя из бара, Меченый потянулся, и побрел по направлению к тайнику с едой. Надо подкрепиться, и завалиться спать. А потом готовиться к походу в сторону Кордона.

Добавлено (Сегодня, 15:39)
---------------------------------------------
II. Кордон.

Меченый обыскал труп последнего бандита в поисках нужных вещей. Взяв пачку патронов к Браунингу, он отошел от тела, и направился к костру в здании фабрики, вокруг которого потихоньку начали собираться выжившие в схватке новички.
- Ребята, не подскажете, кто из тех, кто сейчас здесь находится, посвободнее и посмышленее? Дело есть, только в деревню идти понадобиться.
- В деревню? Все, кто здесь сейчас, все нужны. Эта фабрика у нас постоянно под угрозой – то мы их отсюда выбьем, то они нас. Неровен час, подмога бандюгам придет. – протянул опытный сталкер, назвавшийся Капитаном. – Хотя… у нас там наблюдатель стоит. Как только здесь начинается пальба, он передает в деревню, что бандиты опять напали, и сообщает, как все было, откуда лучше нападать стоит, и прочее. Там сейчас смышленый парень стоит, Никитой звать. Никитос. Скажи ему, что нам нужны еще люди, пусть приведет из деревни подмогу, двух-трех человек. А то мало нас тут осталось... – Стик с сожалением посмотрел на три тела молодых ребят, валявшихся на улице около полуразрушенной стены. – Заодно и свои поручения ему передашь.
- Лады. – Меченый повернулся, и пошел к наблюдательному посту сталкеров.
Никитос оказался белобрысым пареньком с озорной улыбкой, то и дело появлявшейся на его губах. Завидев Меченого в СЕВЕ, он не оробел, и вышел навстречу.
- Здоров, сталкер! Как там? Много наших полегло?
- Трое. Ты Никитос, кажется?
- С утра был он. Что нужно?
- Во первых, вашим людей больше надо. Сказали тебе сходить за подмогой в деревню, привести двух, а лучше трех человек.
- А во-вторых?
- А во-вторых, есть у меня дело одно. Евангелие мне нужно. Дослушай, а потом ржи, - Меченый взглядом и хлесткой фразой срезал вал готовых сорваться с губ парня хохм. – Достали уже. Короче, у Сидоровича есть. Но мне он его, в силу определенных обстоятельств, не продаст. Нужно, чтобы ты сходил и купил его. Стоит пять сотен. Тебе дам тысячу. Купишь так дешево, как сможешь, разница – твоя. Это помимо того, что ты получишь, принеся мне книгу.
- А если он заподозрит, что это для тебя?
- Ну, во-первых, я специально в деревню не пошел, чтобы там не знали, что я на Кордон пришел. А во-вторых, мне тебя рекомендовали как смышленого. Вот и сообрази, как лучше справиться с задачей. Деньги я тебе за твои мозги заплачу, а не за ноги.
- И сколько заплатишь? – поинтересовался Никитос стоимостью своих мозгов.
- Две тысячи. Деньгами. Или артефактами, примерно на такую же сумму. Что выбираешь?
- А поторговаться? – в глазах парня появилась озорная, но добрая улыбка.
- Торга, брат, не будет. Решай.
- А не боишься, что, получив книгу, я с тебя денег заломлю? Или с Сидоровичем сойдусь в более привлекательной цене?
Было видно, что парень не пойдет на это. Больше бравирует, показывая цепкость. Но сказать ему правду все же имело смысл.
- Не боюсь, Никит. Потому что, если я завалю ради книги Сидора, за мной пол-Зоны гоняться будет. И торговать станет не с кем. Так я проблему не решу, какой бы сволочью он не был. А вот за тебя, брат, я таких проблем не огребу. Так что прекращай этот базар. Что скажешь? Берешься?
- Берусь. – Парень, ничуть не смутившись грозной тираде, протянул руку за деньгами. – Принеси мне «Грави», или «Ломоть мяса». Если не получится найти, то возьму деньгами. Но артефакты все-таки лучше. Это ведь не только деньги – это еще и уважение.
- Правильно мыслишь. А еще они стоят больше, чем две штуки рублей. – Меченый усмехнулся. Нет, все-таки, молодец парень. – Ладно, попытаюсь достать. Через сколько встречаемся?
- Часа через три. Мне хватит. На фабрике встретимся, я к костру подойду.
Никитос развернулся и пошел по направлению к деревне. Что ж, есть три часа. Есть пара тайников, перекочевавших на карту с наладонников убитых бандитов. Где там у нас на Кордоне есть Воронки? За насыпью, рядом с камнями, где сталкеры иногда сидят, а иногда бандиты. Итого – есть чем занять время.

Через три часа Никитос пришел на фабрику вместе с двумя новичками. В рюкзаке Меченого обретался найденный в одном из тайников «Грави». Поговорив с Капитаном, выслушав похвалу и получив тушенку, он подошел к Меченому.
- Все нормально. Отойдем, или здесь поболтаем?
Меченый мотнул головой, приглашая перебазироваться на улицу. Выйдя, они отошли к КПП.
- Держи. – Никитос протянул сталкеру книгу в черной обложке с золотым тиснением. Меченый проверил, все ли страницы присутствуют. Все оказалось нормально.
- И ты держи. – он отдал артефакт Никитосу. – Проблем не возникло?
- Ты же мне за мозги заплатил, а не за ноги, - съязвил Никитос. – Я такую комбинацию там завернул…. Рассказать?
- А у меня есть выбор? – усмехнулся Меченый. – Давай, поучи дедушку торговцев разводить.
- Ну, короче… я понимал, что такая личность, как я, своим желанием купить Библию, вызовет страшные и небеспочвенные подозрения. Поэтому. Есть у нас в деревне парень религиозный. Не, без шуток, он у нас мишень для хохм и подколок, его там все знают. Так вот, я его попросил купить для меня Евангелие. Мол, решил обратиться к богу, и все такое… а с Сидоровичем у меня проблемы, он мне его не продаст. Тот сходил и купил. Он-то подозрений не вызвал.
- А себе он Библию не купил? Раз такой религиозный?
- А у него есть. Я его научил сказать, что он свою потерял, вот и понадобилось новая… Меченый, ты чего?
А Меченый, схватившись за голову, грязно матерился. Блин, ну что ж так не везет-то? Если бы он пошел в деревню и поспрашивал там о Евангелии, его бы наверняка направили к тому парню. И, недолго поговорив с ним, можно было бы убедить его дать ему книгу на время. В крайнем случае, взять силой.
- Что ж ты не сказал-то, что есть человек с Евангелием? Мне же только отдельные отрывки из него нужны. – Меченый грустно взглянул на Никитоса.
- Меченый, ну ты же об этом мне не сказал. Вопрос стоял – получить книгу. А он ее бы не продал. И потом, я соображать-то начал после того, как мы с тобой разошлись.
- Ладно. Что сделано, того не воротишь. Спасибо, брат.
- Да не за что. Тебе спасибо, что ко мне обратился. Народ, вон, уже по-другому на меня глядит.
Никитос с Меченым подошли к костру. Парень сел и стал слушать анекдоты и байки которые травили сталкеры постарше. Меченый сел неподалеку от огня, так, чтобы света было достаточно. Открыл книгу и стал находить нужные стихи. На бумагу с посланием, одну за другой, он начал выписывать первые и последние буквы каждого стиха.
Евангелие от Луки, глава 3, стих 14 – «Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем.» Первая – С, последняя – м.
Евангелие от Матфея, глава 17, стих 13 – «Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе.» Первая – Т, последняя – е.
Евангелие от Иоанна, глава 14, стих 10 – «Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне? Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела.» Первая – Р, последняя – а.
Евангелие от Иоанна, глава 11, стих 48 – «Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом.». Первая – Е, последняя – м.
Евангелие от Матфея, глава 7, стих 5 – «Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.» Первая – Л, последняя – о.
Евангелие от Луки, глава 3, стих 11 – «Он сказал им в ответ: у кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же.» Первая – О, последняя – е.
Евангелие от Марка, глава 14, стих 49 – «Каждый день бывал Я с вами в храме и учил, и вы не брали Меня. Но да сбудутся Писания.». Первая – К, последняя – я.
Меченый закончил выписывать буквы. Что же получается в итоге? С,м,T,е,Р,а,E,м,Л,о,О,е,К,я. Попробуем? Он подключил флэшку к наладоннику, и щелкнул по ярлычку. На экран выскочило окно с просьбой ввести пароль. Он ввел буквы одну за другой и нажал на ввод.
«Пароль неверный. Проверьте, не включена ли клавиша Caps Lock и попробуйте еще раз.» Меченый отупело посмотрел на окно, потом на лист с записями. Потом перепроверил стихи и буквы в них. Все оказалось правильно. В чем же дело? Он перевел взгляд на само сообщение. «Первые и последние»… Первые и последние буквы… Непонятно… что же не так…
По левой щеке скатилась капелька пота. Меченый медленно, продолжая мучительно размышлять о загадке, поднес к ней правую руку тыльной стороной ладони, и взгляд его упал на его татуировку. S.T.A.L.K.E.R. И мысль, как сжатая пружина, избавившаяся от фиксатора, стремительно понеслась вперед.
Буквы? А почему буквы? Последними символами в стихах являются точки! Меченый схватил наладонник, и стал вводить символы заново. И тут же отбросил его, и злобно захохотал. Сталкеры у костра боязливо покосились на него.
С.Т.Р.Е.Л.О.К.! Стрелок! Пароль был написан на бумаге, которую, кроме него, читал десяток человек в цепочке посланников! Старая разводка, использовавшаяся в латинском письме с приказом убить Эдуарда II, пароль на вход в Морию у Толкиена! Дьявол!
Через несколько минут, когда злость улеглась, и удалось победить хохот, он поднял наладонник, и ввел пароль. На флэшке оказался только один текстовый файл. Он открыл его, устроился поудобнее, и начал читать.

Ангел.
Часть I.
Пролог.
День лишь только начинал свое властвование над этим миром, на небе еще не сгустились тучи, поэтому каждый мог видеть поднимающийся раскаленный диск солнца.. На небольшой полянке сидел псевдопес и грелся в лучах утреннего светила. Низкий гул заставил мутанта насторожиться, глаза открылись и животное развернулось в сторону раздражителя, протяжный рык и напряженное тело свидетельствовали о том, что зверь готов к бою. Но этому бою было несуждено состояться - на горизонте маленькая точка уже превратилась в огромный вертолет несший на себе, возможно, панацею от Зоны. То, что было способно загладить шрамы оставленные на лице Земли.
Там, внизу, лес раскинулся зелено-черным морем. Где на горизонте высился четвертый энергоблок, днем не было видно сияния окутывавшего его по ночам. Он стоял грозным напоминанием о той страшной катастрофе что случилась здесь в 1986, а затем спустя двадцать лет повторилась и привела к еще более ужасающим последствиям.
Солнце играло на приборах, которые отбрасывали блики по всей кабине. Пилот тихо напевал себе под нос веселую песенку, рядом на приборной панели была приклеена фотография невесты. Штурман возился с маршрутными картами, полет прошодил в штатном режиме. Мерно разрубающие воздух винты заглушали все звуки вокруг. На приборах все было чисто ни одна аномалия не нарушала спокойствия воздушного коридора ведущего к центру Зоны, к его сердцу. Туда уже перебросили роту ДШБ для зачистки посадочной площадки. На борту самого вертолета находился взвод охранения. Мягкий золотистый свет растекался по грузовому отсеку. Бойцы сидели в безмолвии, каждый думал о чем-то своем. Мысли текли медленно, неторопливо, словно нехотя, сменяя друг друга. С каждым ударом сердца мгновения отделявшие этих людей от заветной цели уплывали в небытие. Потом они даже не вспомнят о времени проведенном в отсеке вертолета, если только выживут. Среди солдат был сталкер, он дремал обняв свой автомат. Мелкая дрожь прошла корпусу летящей машины. Приброры решили позабавиться и стрелки на них дико закрутились. Дрожь все усиливалась и одна из турбин заглохла. Вертолет стал неумолимо приближаться к земле...

... Пошатываясь, через кусты продирался сталкер в потрепанном комбинезоне, нагрудник которого был покрыт коркой крови и глубокими царапинами. На мрачном лице красовались свежие шрамы и каждое движение отдавалось болью во всем теле. Каждый удар сердца приносил страдания. От правой руки остался лишь жалкий огрызок - столкновение со стаей слепых псов не прошло бесследно - наспех перебинтованый, повязка пропиталась кровью и гутые капли изредка падали на землю. От боли в глазах мутнело и сталкер возвращался к реальности лишь с новым приступом. В другой руке он сжимал свое, возможно, последнее оружие - Desert Eagle, который был когда-то подобран с трупа наемника, и с тех пор верой и правдой служил своему новому хозяину. В голове стоял полный сумбур, мысли сменяли друг друга с калейдоскопической скоростью. Почти теряя сознание от усталости и боли сталкер уселся на камень. У забыл об осторожности и не провешивал дорогу, как он не попал в аномалии до сих пор - загадка. Дрожашей рукой обыскал карманы и достал последний пневмошприц с обезболивающим. Облегчение пришло быстро, боль заглохла, а осознание раельности пришло на смену темной пелене в голове. Теперь он был способен рассуждать и анализировать ситкацию. А положение дел было просто... Ход мыслей нарушили голоса, доносившиеся откуда-то справа. Сталкерский инстинкт взял верх, поэтому, проверив пистолет, сталкер тихонько прокрался к месту откуда доносились голоса. На небольшой полянке сидели двое, судя по снаряжению - монолитовцы. Короткое, отработанное годами движение, и ствол уже смотрит на свою потенциальную жертву. Выстрел и пуля попадает в голову, и та взрываеться фонтаном крови, мозга и осколков черепа. Второй фанатик замирает в нерешительности - смерть смотрит на него сквозь дуло пистолета. Через секунду оружие выплевывает очередную порцию свинца. Пуля попала в шею, перебив ее на пополам. Тело фанатика обмякнув и, заливая все вокруг кровью, заваливается набок. Два мертвых тела, скоро станут обедом для местных тварей, сталкер не теряя ни секунды быстро обыскивает трупы. Забрав все что нужно, и, что самое главное артефакт "Слюда", спешит подальше от места смерти двоих фанатиков. Спустя полчаса, сталкер решил сделать привал. Провесив безопасное место и устроившись поудобнее решил перебрать вещи. Артефакт был закреплен под повязкой, дабы предотвратить гниение раны и ускорить регенерацию. В общем дела были хуже некуда. Сталкер попытался припомнить события последних дней, но осознал, что помнит то, что происходило неделю назад и с того момента, как очнулся на какой-то поляне недалеко от элеватора, а вот промежуток в семь дней просто выпал из головы. Повторная инвентаризация выявила наличие странного шара, отливавшего тусклым бронзовым светом. Что это такое и откуда, память отказывалась сообщать наотрез. Хорошо, что хоть имя он свое помнил, отчасти. Внезапно шар потеплел и превратился из бронзового в золотой. Природная подозрительность сталкера, заставила положить сферу обратно в разгрузку, но не более того, меркантильность традиционно оказалась сильнее. Количество денег, которое можно выручить за неизвестный артефакт, грело душу и затмевало инстинкт самосохранения. Легкий ветерок принес запах горелой плоти и гниения, вероятно, где-то неподалеку произошла стычка. Минут пять и сталкер вышел на полянку усеянную телами, часть была изорвана пулями, словно тряпичные куклы. Обгоревшие останки - значит поработали огнеметом. Из-за кустов послышалось утробное рычание: "Снорк-падальщик, вот дерьмо" пронеслась в голове мысль. Вообще снорки делятся на три вида: просто снорк, подземный и падальщик. И если первый - тварь в ысшей степени опасная в любой ситуации, то подземная разновидность представляла угрозу только в разного рода туннелях, норах и вообще в темных помещениях с ограниченным пространством, но ублюдки были подслеповаты и, попадая на открытое пространство, теряли ориентацию, убить, в таком случае, их было легко. А вот снорк-падальшик появлялся только на месте различных побоищ, у этих тварей был невероятный нюх на падаль и гниль: учуяв даще подгнивающую рану снорк сразу бросался на запах и горе тому сталкеру кого они учуяли, потому что встретить падальщика одного, без стаи, было невозможно - они передвигались по трое - четверо и жрали все, что считали нужним, их редко останавливал даже огнемет. Сталкер опять поблагодарил высшие силы, если бы не арт ему пришлось бы отбиваться от стаи обезумевших от запаха падали тварей. Но тут на поляну выполз сам снорк, и, что самое странное, один и без одной конечности. С обрубка торчали мощные сухожилия, такое чувство будто ему перемололо руку гусеницей танка, не обращая внимания на сталкера тварь подползла к телу и приступила к своей отвратительной трапезе. Снорк отгрыз руку одного из трупов и, тут желудок сталкера напомнил о себе рвотными позывами, попытался приладить ее на место собственной оторванной конечности. Поведение как минимум настораживающие - тварь даже не обратила внимания на сталкера. чрез некоторое время его попытки увенчались упехом - рука начала прирастать, а рука нашего героя разразилась страшным зудом. Снорк издал довольное клекотание и принался жрать труп с удвоенной силой. Сталкер, сначала оторопевший от такого развития событий, вскинул пистолет и выстрелил, потом еще и еще, оружие со злобой выплевыла меленькие, но смертельные кусочки металла, которые с упоением разрывали плоть этого существа. Пистолет заклинило на последнем патроне, после этих выстрелов голова и часть тела снорка превратились в кровавое месиво. Зажав пистолет между коленок и дернув затвор удалось высвободить патрон. Кое-как сменив магазин, подойдя и осмотрев труп падальщика, понял - несомненно эта тварь когда-то была сталкером: комбез, рваная разгрузка, набедренная кобура и остатки противогаза, лежавшие в луже крови и мозга, потверждали эту мысль.
- Пора сваливать,- пробормотал себе под нос сталкер. Ему не улыбалась перспектива встретится с сородичами этой твари. В свете этих событий наш герой поспешил убраться подальше от места побоища.

...Прошло около двух часов, а есть хотелось все больше и больше и желудок напоминал о себе громким обиженным урчанием. На горизонте уже виделась, подернутая дымкой, громада фабрики где распологался бар.
- Почти пришел, - проговорил он. В последнее время разговоры с самим собой вошли в привычку и это неудивительно, после нескольких дней ада не каждый останется в здравом уме и твердой памяти, а потеряв руку в схватке с псами, тем более.
Вообще фабрика была местом безопасным, но вокруг нее, всякой нечисти было в избытке: от слепых псов до зомбаков различной степени испорченности. Вообще зомби обычно приходили со стороны кладбища, что под Припятью, но встречались и зомбированные сталкеры, они были обычно со всем своим снаряжением, поэтому новички не брезговали мародерить неуклюжих зомбаков. Индустриальный пейзаж завораживал своей брутальной и величиственной статью, по-своему красивый, он стоял напоминанием, что здесь тоже когда-то была цивилизация, ставшая причиной столь ужасной катастрофы. Ветер завывал в пустых глазницах окон. По цехам и открытым площадкам проносились небольшие пыльные смерчики, закрутившие в своей пляске обрывки газет и мелкий мусор. Огромные трубы возвышались над фабрикой словно часовые, охраняющие покой этого места. Атмосфера давила на сознание, мертвое величие заставляло почувствовать сябя каплей в океане бытия. Ржавые остовы грузовиков лишь усиливали впечатление от увиденного. И ничто не могло потревожить покой этого мертвого места. Сам бар распологался в старом подвале одного из, когда-то, административных зданий. Старая потрескавшаяся вывеска, облупившаяся краска на стенах и вечно угрюмый молчаливый охранник на входе. Сталкеры прозвали его Молчун, по причине того, что он никогда и ни с кем не разговаривал, но все взяли за правило здороваться с этой живой статуей. Да и лицо его редко выражало какие-либо эмоции. Со временем он стал своеобразным талисманом, показателем нерушимости обыденного порядка вещей.
Спустя полчаса сталкер ввалился в бар, изможденный своим переходом. На его мрачном, осунувшемся лице можно было прочесть все его эмоции обычно спрятанные глубоко внутри. Смертельная усталость сомкнула свои объятия вокруг тела, ноги подкашивались, а разум отказывался понимать все происходящее вокруг.
Бар внутри выглядел практически также как и его собратья на Большой Земле: столики, приглушенное освещение и тихая инструментальная музыка, звуки которой витали в клубах едкого табачного дыма, к запаху которого примешивался терпкий аромат алкоголя. Несколько сталкеров сидевших в углу повернули головы дабы узнать, кого там принесла нелегкая. Мерцающий в полутьме огонек сигареты осветил лицо одного из сталкеров на котором расплылась ехидная ухмылка. Изучив гостя, посетители вернулись к своей оборванной беседе. За стойкой отполированной сотней рук стоял бармен, дородный мужик с печатью вечного веселья на лице. Вообще бармен был человеком неплохим, мог если что накормить в долг, и подзаработать была возможность через его задания - платил он щедро. В Зону он подался из-за долгов, на Большой Земле, говорят, у него был свой бизнес, но что-то пошло не так и ему пришлось в спешном порядке сваливать. Оказавшись в Зоне он быстро оценил обстановку и начал потихоньку организовывать новый бизнес, держал связи с учеными и с некоторыми группировками, так что через него можно было узнать жизненно важную информацию, за умеренную плату само собой, да и снарягу прикупить кой-какую, стволы и прочее. Увидев нашего героя владелец данного заведения несколько опешил, ведь несколько дней тому назад сталкер был счастливым обладателем обеих верхних конечностей, а сейчас вместо второй руки красовался огрызок, кое-как перебинтованный и из-под повязки торчала, тускло поблескивая, "Слюда". Зрелище, скажем, не из приятных, но на бывалых сталкеров впечатления не оказывающие: видали и похуже.
- Ну здравствуй, как ваше ничего? - шутливо спросил бармен дабы смягчить некоторую напряженность, показавшуюся на лице сталкера.
- Хреново, что еще сказать. Я частично стал завтраком для псевдопса, правда последним в его жизни. Да и прогулочка выдались просто прелестная.- Произнес наш герой с изрядной долей сарказма, ибо состояние его здоровья оставляло желать лучшего.- Водочки что ли плесни, да и покушать бы хотелось.
- Айн момент, - видимо бармен поймал настроение сталкера и пытался подражать ему, - Что же ты так неаккуратно, а? - вопрос был чисто риторический.
- Ну, жизнь - тяжелая штука, однако. - У нашего героя были свои, неизвестные никому, взгляды на жизнь, - Кстати, а ты протез достать сможешь? Как никак с двумя руками как-то сподручнее сталкерствовать, пусть даже одна из них - протез.
- Думаю у ученых найдется, держи свои харчи, - бармен поставил на стойку большую миску макарон с мясом кабана и бутылку водки со стопкой.
- Спасибо, сколько с меня причитается?
- Двести, по доброй памяти.
Сталкер достал из кармана две засаленных купюры и протянул бармену, вот еду ему пришлось носить к столику в два захода. После плотного обеда нужно срочно покурить, вспомнилась студенческая мудрость, наш герой поспешил ей последовать и закурил. Сладковатый табачный дым приятно будоражил горло и претекая в легкие вызвал чувство некоего умиротворения. Плотный ужин и выкуренная сигарета существенно укрепили уверенность в том, что завтра, возможно, будет хороший день. Покалеченная рука и связанные с ней переживания как-то сами собой отошли на второй план. Сладкая дремота заволокла сознание и сталкер плавно перешел из нашей реальности в мир снов. Неизвестно, что ему снилось, но нас это не интересует.
Утро следующего дня выдалось хорошим, из расположенного неподалеку лагеря ученых курьер принес протез. Сей факт омрачала лишь цена оного. На столе перед сталкером красовался довольно объемистый кейс, который скрывал в себе довольно навороченный биомеханический протез. Этот девайс отличался от нарулальной руки лишь цветом и на ощупь был больше похож на кусок железа. Нашего героя обуревали смешанные чувства от нового приобретения.
- Ну как, нравится,- бармен расплылся в улыбке от чего стал напоминать мартовского кота, судя по всему его грела мысль о прибыли которую он впоследствии получит.
- Нравиться, а сколько это дело стоит?, - сталкера терзали смутные сомнения по поводу суммы которую попросит проженный торговец.
- Если выполнишь кой-какую работенку - он твой, плюс еще барыш сверху.
В этот момент утреннюю тишину нарушил звук шагов. В бар зашли наемники. Отличительной чертой этих ребят было навороченное снаряжение, штурмовые бронекостюмы "М1000Fleck" и оружие западного производства. А судя по нашивкам с изображением хищника распростершего свои крылья на фоне закатного неба это были ребята из подразделения "Кондор" - мастера диверсионных операций и скрытных проникновений, а также разного рода подлян и прочих неприяных действий способных нехило навредить противнику. Но эти услуги и стоили соответственно.
- Нам нужен однорукий сталкер,- пробасил один из наемников, по видимому он был командиром этого маленького отряда.
- А что, здесь есть еще кто-то, да к тому же без руки?,- сталкер усмехнулся, в баре кроме него, бармена и наемников никого не было.
- Остряк, мать твою,- тяжелый взгляд наемника не мог сгладить даже затемненный визор его шлема. - Мне интересно, нам донесли, что какой-то калека замочил двх монолитовцев, к твоему сведению, среди этих двоих был один из троех пророков Монолита, а у нас на них заказ.
- И что с того? - недоумение отразилось на лице сталкера, до этого отстраненно прилаживашего протез на его законное место.
- А то, что, по-хорошему, мы тебя должны пристрелить за то, что перебежал нам дорогу. Но неизвестно сколько бы наших парней полегло, поэтому мы тебе, в некоторой степени, благодарны. Так что с нас двадцать пять штук.- рука, закованная в армированную перчатку, швырнула на стол увесистую котлету денег. Брови сталкера поползли вверх: его удивлению не было предела. А наемники спокойно покинули бар, даже не попрощавшись. Через некоторое время отойдя от первого шока у нашего героя возник вопрос.
- Бармен, помниться мне я у тебя вещички кой-какие оставлял.
- Ага было дело, оставлял.- Бармен с трудом преодолел оцепенение вызванное появлением наемников в его заведении.
- Принеси пожалуйста.- Сталкером вновь овладела его былая меркантильность и он прикидывал в голове, что ему может понадобиться.
- Держи.- Бармен положил перед ним два увесистых тюка. Проведя ревизию, обнаружилось, что там были: новенький облегченный бронекостюмчик "М500PanzerKlein", несколь коробок патронов для "Пустынного Орла" и два артефакта - "Ночная Звезда" и "Пустышка". Переодевшись сталкер подвигал протезом - сносно, но своя конечность все равно лучше и помимо всего прочего теперь рука повыше протеза жутко зудела. Просто протез, незаметно для его обладателя, начал обрастать новыми тканями. А "Слюда" так и осталась вросшей в тело нашего героя. Да и вспомнилось, что его ждет задание, но не перется же в Зону с одним пистолетом, пусть и "Пустынным Орлом".
- Бармен, отдашь ПКМ с полным боекоплектом, естественно,за два моих артефакта и еще десять штук сверху?
- Да, сейчас, погоди маленько.- Торговец скрылся на складе. Вышел он через несколько минут сгибаясь под тяжестью пулемета и боекомплекта к нему.
- Вот и отлично,- Сталкер распихивал короба по подсумкам.- А что за работа, Бармен?
- Да пустяки, помнишь наемников?- сталкер помнил, тем более, что это произошло не далее чем полчаса назад.- Так вот, надо пришить третьего и последнего пророка. Двое из них мертвы, один из них с твоей легкой руки.
- Млять, замечательно. - сталкер был в замешательстве, но ничего не поделаешь долги надо возвращать.- Хорошо, через пару дней вернусь, готовь деньги. И наш герой покинул бар. Закинув ПКМ на плечо он двинулся на задание, щурясь от, столь редко пробивающегося сквозь вечные тучи Зоны, утреннего солнышка...

...Нашему герою предстоял довольно утомительный поход в глубину Зоны, про опасность данной затеи мы умолчим, ибо это и так потнятно. Ориентируясь по сканеру и используя старые добрые гайки и болты сталкер огибал аномалии и прокладывал себе безопасную дорогу к намеченной цели, отмеченной на карте в КПК. Протез не доставлял неудобств, просто было несколько неудобно и движения были не столь точны, но таскать пулемет - в самый раз, вот только остаток руки зудел через чур сильно. Поэтому, через довольно продолжительный отрезок времени, сталкер решил устроить привал. Присев и положив пулемет на землю и сняв шлем он закурил. Снятая с протеза перчатка обнажила кожу, да-да именно ее.
- Охренеть можно, у меня галюцинации.- сталкер сказал самому себе, поскольку в данной ситуации единственным собеседником был он сам. Пощупав протез, он убедился, что это не галлюцинация и кожа настоящая и, практически, теплая. От самосозерцания и упражнений в русском матном его отвлекло зарево взрыва. Осмотр окресностей через бинокль, после покорения холма, быстро выявил раздражитель, который столь бесцеремонно оторвал его от отдыха...
... Монолитовцы яростно отбивались от армейских частей. Бой был в самом разгаре, до ушей доносилось эхо автоматных очередей и взрывов. Какого-то паренька буквально порвало на куски 30-милиметровкой БМП-2, он упал, обдав все вокруг фонтаном своих внутренностей и осколками костей, другой монолитовец сцепился в рукопашной со спецназовцем после непродолжительного обмена ударами обоих разметало на маленькие ошметки гранатой. Мимо пронесся МИ-24, из десантого отсека которого лупили по поляне из АГС-17, граната зацепила пулеметную точку и разнесла ее на куски вместе с пулеметчиком. Фанатик бувально в упор расстрелял вояку ШОББом - его позвоночник вынесло вместе с ребрами и кишками. Кто-то долбанул из "Шмеля" и несколько человек сгорели буквально за секунды. БМП продолжала неистово лупить по поляне превращая и своих и чужих в ошметки, из кустов вылетела термоболическая граната от РПГ-7 и превратила десатный отсек БМП в печку. Оператор пушки попытался выбраться из горящей машины, но тут же получил очередь из "Калаша" и его тело прекрыло выход остальным, были слышны крики экипажа, но сдетонировал боезапас и мучениям команды пришел конец, отлетевшей башней монолитовца укатало в землю. Пулемтечик спецназа лупил с "КОРДА", пули разрывали броню монолитовцев как бумагу, кто-то упал, пытаясь удержать руками вываливающиеся внутренности. Еще одна реактивная грата пробила фанатика и застряла в нем, но не взорвалась, падая он зацепил запал и его ошметки разметало по всей поляне. Кому-то из солдат ВОГ-25 не взорвавшись просто снес голову, тело солдато упало заливая все вокруг себя кровью. Заключительный аккорд поставили два МИ-24, засыпав место термоболическими ракетами из УБ-32, за считаные секунды на месте побоища не осталось ничего кроме выжженой земли. И ветер подняв пепел уносил его куда-то вдаль. Сталкер посмотрев на это и слегка подумав, резонно решил сделать небольшой крюк.Судя по всему за фанатиками развернули настоящую охоту и горе тому кто встанет у охотников на пути: перемолят в пыль. Судя по карте и отметкам на ней до цели оставалось пройти чуть больше двух километров, прогулочка выдавалась занимательная. Нашему герою ни к чему было оказаться где-нибудь посреди такова боя. Жизнь только одна, а назад не повернешь, ведь протез-то не вернешь, да и деньги нужны были. Так что, подгоняемый своими долгами и жаждой наживы, сталкер продолжил свой рейд на фанатиков. Через какое-то время, минут, наверное, через сорок, пейзаж резко изменился, как вы поняли сталкер добрался до территории Монолита. Вообще по мере продвижения вглубь этого неприветливого места на сталкеров находили довольно странные мысли, да и атмосфера была угнетающая: трупы развешанные на деревьях, острые колья с головами или трупами людей и не только, при виде такого не каждый захочет соваться дальше. Но если на тебе висит должок и тебе нечего терять кроме жизни, которая в Зоне стоила не больше "Калаша", то тебе прямая туда дорога, если вернешься, то непременно с хабаром: фанатики сами изготовляли артефакты, изучая свойства аномалий, с ,само собой, мистической подоплекой и восклицаниями про животворящий Свет Монолита, который сокрушит ряды еретиков. Для фанатиков он был не камнем богов, а богом в камне, который приближал к себе только самых ярых прислужников. Так что убийство третьего пророка должно было сломать фанатиков, но пока существует сам Монолит эта война не окончится. В планах сталкера не было разрушения Монолита и спасения мира, о чем мечтали некоторые новички, им двигали его же насущные проблемы и рос он не на голливудских фильмах. Все-таки в основе своей сталкеры были меркантильны, в особенности опытные сталкеры, но и в этой среде попадались благородные личности, но таких были единицы. Наш сталкер к таким не относился, проведя несколько лет в Зоне и не снискав особой славы просто продолжал зарабатывать, но лишь для того чтобы снова пойти в дальний рейд и вернунться живым и по возможности здоровым, и так до бесконечности. Проверка уровня радиации и аномальной активности принесло некоторое успокоение - всебыло тихо. Особенностью территории фанатиков была в том, что аномалии находились в строго ограниченных квадратах и перемещались только там, не выходя за пределы собственных "резерваций", ученые бились над этим феноменом довольно долго, но безуспешно. Сталкер отогнал от себя все эти мысли и прикинул в голове, что ему надо успеть вернуться до выброса, а это три с небольшим дня на все про все. Вдалеке были слышны чьи-то крики и звуки стрельбы - кровососы или любые другие твари вышли на охоту, стоило убираться отсюда как можно быстрее... Через минут двадцать наш герой услышал голоса:
- О, пророк, на тебя охотятся, мы следим за одним сталкером уже сутки, от самого бара, он хорошо вооружен и защищен и у него странный артефакт на поясе,- блогоговейно, припав на колено, произнес фанатик.
- Я знаю,- он уже обращался к толпе, на капище было около двадцати человек, судя по костюмам это были следопыты,- но божественный Свет Монолита защитит меня, ибо больше некому донести до вас Его волю...
Но вот договорить ему не дала очередь из пулемета, который громогласно заявил свои права на жизнь этого человека. Бросок гранаты должен был довершить дело, что, впрочем, и случилось. Предсмертные крики возвестили об удачном броске. Сталкер рванулся со всех ног, подальше от этого места, а иначе сейчас туда сбегутся все окресные фанатики. Вот так погруженный в свои мысли он и не заметил как налетел на паренька из Монолита, но тот даже пискнуть не успел, удар ботинком и выстрел оборвали жизнь данного индивида. Наш герой продолжил бег уже будучи более осмотрительным. Погоня все приближалась, крики о долгой и мучительной смерти чуть ли не сотней разных способов, становились все громче. И тут на просеку, прямо перед сталкером, вылетел "уазик" набитый монолитовцами. Очередь, данная крест-накрест из положения лежа, зацепила бензобак и взрыв разметал внедорожник, а вместе с ним и пассажиров, на сотню горящих обломков и ошметков. Подъем и продолжается бег, звон в ушах стоял неимоверный, он заглушил собой лай АК-47. Две пули попали в ногу и прошили ботинок, наш герой плюхнулся на землю с грацией кирпича, быстрый разворот и стрельба наугад в сторону противника убедили преследователей оставить нашего героя. Но этот факт не остановил голодного кровососа, один вид аппетитного человека в консервной банке под названием броня, подстегивал тварь к активным действиям. Поэтому наш вампирчик с радосным воем бросился к сталкеру. Но наш герой тоже не промах, уже успевши встать и перезарядить пулемет, стал палить по кровососу даже не задумываясь о том, что от такой стрельбы пушке прйдет конец. Изорванный пулями кровосос даже не успел добежать до вожделенного обеда и испустил дух. Перезарядившись сталкер продолжил путь гораздо медленнее чем раньше: силы оставляли его, час в гонке со смертью дался очень тяжело. Стоило сделать привал и обшарить карманы. В одном из карманов рюкзака был найден армейский стимулятор. Быстро перекусив и попив из фляжки, сталкер не долго думая вкатил себе стимулятор. Усталость и боль мышцах ушла - он просто бежал, преследователи, эти чертовы фанатики-ублюдки, могли догнать в любой момент. По призыву своего лидера монолитовцы атаковали с невообразимай яростью, даже без боеприпасов те кидались на любую тварь или сталкера, они безумно преданны своей вере во всемогущий Монолит. В лучшем случае, они подвесили бы сталкера на дереве предворительно всадив в него десятка три пуль, в худшем: отдали бы на съедение какой-нибудь из их ручных тварей, что было гораздо хуже. По Зоне ходило множество слухов об этих тварях, многие говорили, что матерый кровосос по сравнению с ними просто ребенок. А еще говаривали, что ученые Монолита ставят опыты над сталкерами, превращая их в разных тварей.
- Ублюдки, снорк их задери,- сталкер в сердцах сплюнул.
До бара оставалось не более пяти километров, но они-то и обещали быть самыми трудными...Сталкер бежал, преследователи были на хвосте, он их слышал... Вроде оторвался... Наш герой вылетел на дорогу, грудь, закрытая броней, тяжело вздымалась, фильтры не могли закачать столько воздуха, в глазах помутнело, и сквозь пелену он увидел их... Несколько сталкеров больше похожих на боевых роботов стояли на дороге. Бронекостюмы выглядели как средневековая броня, вот только рост этих ребят был около двух метров. В руках один держал новый АГС 24, разрушительная штука, у второго был реактивный карабин "HyroJet", третий же держал просто убийственный счетверенный "Спрут" 23мм, а за плечом у него висел УБ-32.
- Какого черта,- прошептал сталкер, упорно отказываясь верить, что человек может стрелять из подобного оружия... Из леса появился четвертый с закрепленным на поручи реактивным огнеметом "Буратино". Эта четверка была способна распылить всех сталкеров зоны. Узкие визоры на шлемах отсвечивали красным, а на нагруднике виднелась эмблема "Энзац-отряда", но на наплечнике вместо немецкого красовался российский флаг. Сталкер укрылся в кустах, предпочитая наблюдать из укрытия. на дороге показалось несколько грузовиков принадлежавших фанатикам. Первым открыл огонь парень с "HyroJet'ом" 13мм ракеты роем понеслись на встречу грузовику, они вскрывали обшивку и разрывались внутри, криков слышно не было, только взрывы и скрежет металла. Грузовики остановились и из них высыпали фанатики. Загрохотал "Спрут", гильзы сыпалися дождем, вероятно он был заряжен разрывными, так как десяток тех, кто не успел укрытся был просто разорван на части. Послышались ответные выстрелы, но толку от них не было, выстрелил "Буратино" и оставшиеся грузовики взлетели на воздух, и рассыпались сотней горящих обломков. Послышался треск ломающегося леса, себе прокладывал путь "Леопард III". "Чистильщик" (будем называть этих ребят так) вскинул УБ на плечо и открыл огонь: термические заряды испепелили добрых две сотни квадратных метров леса, а вместе с ними танк и около сотни монолитовцев. Фанатики, по видимому, бросили все свои силы на поимку сталкера-убийцы. В то же время другой "Чистильщик" стрелял из АГС взрывы, крики, ошметки тел, грохот "Спрута", вой ракет и огнемета... все смешалось в вакханалию смерти и ужаса. Эта четверка уничтожала все что замечала.
Одного бедолагу граната из АГС пробила насквозь и он упал дико вопя и захлебываясь собственной кровью, кому-то снаряд вырвал половину торса, а осколки ребер пробили череп другому фанатику. Монолитовец в которого всадил свой заряд "Буратино" сгорел дотла за секунды...
Сталкер спешил смыться с места жуткого побоища, и хотя, фактически, "Чистильщики" избавили его от преследователей, кто их знает что они сделали бы с ним самим, поэтому решение не испытывать судьбу показалось единственно верным,следовательностоило сделать ноги как можно быстрее. Благо до бара было недалеко...

...Ночь. Ночь - самое страшное время в Зоне. Самые страшные твари Зоны выползают из своих нор. Ночной переход - лотерея, русская рулетка. Нигда не знаешь наперед как он пройдет. Вой слепых псов пробирает до костей, рык кровососа заставляет обливаться холодным потом. Бледная луна просвечивает сквозь тучи, вечные тучи Зоны. Окутанная радиоактивным свечением, высится громада четвертого энергоблока, навевая благоговейный ужас. Охотник выслеживает добычу. Кто-то умрет этой ночью. Никогда не знаешь, что за тварь может поджидать неподалеку. Каждый звук, каждое дуновение ветерка, кажется, несут смерть. Смертью веет отовсюду. Сжимаешь рукоять ствола до побелевших костяшек, руки покрыты потом, в каждой тени мерещится тварь и смерть. Смерть, ночью она пролетает над Зоной и собирает свой кровавый урожай. Ночь - это ее время, ее владения. Даже самые сильные твари забиваются поглубже, чувствуя ее присутствие, прикосновение. А смерть всегда сопровождает страх, всепоглощающий, животный страх. Чувства напряжены до предела. Даже самый отважный сталкер побоиться сунуться вглубь Зоны ночью. Ночь время охоты. Если выживешь, значит повезло. Раздается хруст костей в зубах снорка. Своим ревом сотрясает округу псевдогигант. Бормотание зомби вылезшего из могилы. Но самое страшное - тишина, потому что это значит что рядом смерть. Ты спотыкаешься обо что-то, ПНВ выхватывает из темноты тварь. Выстрел, вспышка и тварь падает захлебываясь собственной кровью. И надо бежать, только бежать, через несколько минут в этом месте начнется кровавое пиршество или резня за добычу. Ты почти ощутил прикосновение смерти...

...Наступило утро, наш герой заночевал на заброшенной ферме недалеко от бара. Поблагодагив все высшие силы за то, что его этой ночью не сожрали и прокрутив в голове события последних дней, сталкер принялся за свой скудный завтрак: сухой паек с водой. Закончив трапезу и тяжело вздохнув, ну и нахлобучив на голову шлем для порядку, решил проверить сканеры и систему фильтрации, все было в полном порядке. Сталкер двинулся в путь, расчитывая добраться до бара еще утром, получить денежки и нажраться, чтобы уйти в забытье. Увиденное все больше беспокоило сталкера, поэтому решение выведать у бармена все о тех ребятах "Чистильщиках", пришло само собой, в Зоне все могло измениться очень скоро. На дороге появились два сталкера: один был одет в простенький комбинезон а на плече у него болтался РПК, другой же, судя по лицу, еще мальчишка носил потрепанный бронекостюм без шлема, в руках он держал "Калаш".
Они чем-то разговаривали, причем лица более опытного товарища не покидало выражение настороженности. Увидев нашего героя они остановились, сталкер выглядел по меньшей мере помято: измятые бронепластины и пропитавшаяся кровью людей и тварей разгрузка, ПКМ покрытый коркой из крови кровососа.
Сталкеры посмотрели на него с недоверием, после событий последних дней, все были как на иголках, в Зоне началась охота, сначала фанатики, а потом кто?
Но ни сказав не слова прошли мимо. Через полчаса сталкер уже заходил в бар. Там было все как обычно: Молчун на входе, музыка, едкий дым и вечно ухмыляющийся бармен. У нашего героя внезапно возникло желание разрядить в него пулемет.
- Здаров, сталкер,- ухмыльнулся бармен.
- Здорово, гони деньги, кончил я этого ублюдка,- сталкер был зол, тащить на хвосте кучу фанатиков то еще удовольствие. Да и зверская усталость давала о себе знать.
- Ладно, ладно не кипятись, вот твои деньги,- бармен кинул на стойку котлету из купюр,- доволен?
- Да, вот список того, что мне сейчас нужно, я хочу знать сколько это будет стоить, и че-нить пожрать дай.
- За вещичками, тебе придется прогуляться на Янтарь, я тебе ничем помочь не могу, кстати как протез?
- Хорошо, с протезом все в поряде...- сталкер запнулся, он только сейчас вспомнил, что протез стал его новой рукой.
- Хей бродяга, ты че скис,- послышалось с другого конца бара. Там в полутьме сидел Мастер. Он занимался апгрейдами всего от снаряги до боеприпасов, и не любил свет, после того как его изуродовало кислотой какой-то твари. Вместо ног у него был экзоскелет с гидротрансформаторным сервоприводом.
- Да так, это я о своем.- ответил сталкер, к Мастеру все относились с уважением.
- Слушай, я знаю, что ты видел тех ребят в наноброне, и они ищут один артефакт, который сейчас у тебя,- Мастер многозначительно улыбнулся.
- Допустим, есть такой у меня и что?, - подозрения сталкера ползли по нарастающей.
- А то, что если ты дашь мне им воспользоваться, то получишь кой-какие шмотки, о которых ты даже и не мечтал, сталкер.
- Хорошо, но я должен быть все время рядом с тобой, слишком он дорог этот арт.
- Отлично, тогда пойдем, прогуляемся до моей берлоги.
Мастер встал, сервоприводы зажужали, и неуклюже поковылял к выходу, а сталкер прихватив жрачку поплелся за ним, думая о том, что поесть можно и на ходу...

Над головой Павла рубили воздух вертолетные лопасти. Голова налилась свинцом, до сих пор неприятно гудело в ушах, кровь из носа шла постоянно.
Били их долго. Что самое неприятное: усердно и от души. Четыре сержанта не побрезговали даже прикладом старого "АКМ"а, и именно поэтому у Павла до сих пор текла из носа кровь. Алексею досталось чуть поменьше, хотя это относительно, его били еще и до этого.
Сейчас двое рядовых просто обессиленно облокотились о мокрый борт "МИ - 28", и молчали.
Лейтенант спокойно курил в сторонке: высадка для него не первая, опыт уже есть, и беспокоится не о чем. Да и задача плевая: разведка. Место высадки пока не уточнили, эти данные должны были сообщится после взлета.
Загрузка проходила медленно. Время, словно жвачка, растягивалось на часы. Солдаты не торопились,
оглядывались по сторонам, и не спеша вползали в десантный отсек.
Спустя пятнадцать минут экипаж был собран, лейтенант впрыгнул в люк, захлопнул его. Вертолет
плавно начал подъем. Шасси оторвались от бетонной взлетки, "Ми- 28", ухая лопастями,
накренился и полетел за хребет. В Зону...
Глава 3. Зона.
За иллюминаторами текла Зона, покрытая мутным волокном тумана, с выступающими верхушками громадных елей...
Такое ощущение Павел не испытывал никогда. Тоска, монументальное спокойствие, едва уловимое,
нечеткое, размытое очертание близкой смерти. Она была под ногами, начиналась сразу после железного брюха вертушки. Все тело, по самую душу, пробила странная безразличность, и не отпускала, не давала вздохнуть полной грудью, встряла комом в горле.
- Чего ты туда все смотришь? - Послышался над ухом знакомый сиплый голос. Алексей потряс его легонько за плечо, Павел обернулся, и с ужасом про себя отметил: на глазах у друга стояла та же безразличность. Тон, с которым спросил он, не выражал ничего. Даже вопроса. Словно пустые слова, не имеющие смысла.
- Да так... - вяло сказал Павел. - Ты тоже это чувствуешь?
- Что?
- Нет, ничего... - он снова прильнул к пыльному иллюминатору. Зона... что- то в ней было. В ней было нечто странное, неизвестное, и... красивое? Да, она красива. Здесь особенный туман, тоскливый и густой, аномально густой, такой, что если бы попасть в него, он сразу проглотит, съест тебя, сразу заберет... дурные мысли стали потихоньку собираться в вихрь. Сначала Павлу казалось, что из чащи, над которой пролетала вертушка, на него кто- то смотрел. С ненавистью и любопытством.
И смотрел он только на Павла, на него одного... затем Павел заметил людей. Они шли по холму, поросшему кустарником, аккуратно перешагивая через что- то. Один из них споткнулся об это что- то, и начал раздраженно размахивать руками. Отпихнул это, и пошел дальше. Тут вертушку тряхнуло, и холм снова стал пустым и одиноким.
Однажды Павел стоял часовым на посту. Подкатил уазик, и из него вытолкнули человека. Тот был одет в зеленый комбинезон, а на груди висел рваный пожарный противогаз. Этого человека завели в подсобку, и приказали Павлу охранять его. Человек в комбинезоне расспрашивал его о жизни, о семье, затем попросил отпустить. Он умолял, падал на колени, тряс перед носом Павла онемевшими руками в наручниках, и солдат сдался. Пока отошел, чтобы найти ключи, пойманный высвободился. Он треснул его в грудь, солдат согнулся, захрипел, а человек, на выходе, повернулся и бросил: "Окажешься в Зоне, сочтемся хабаром". Павел не знал, что такое хабар, да и знать не хотел.
На утро он получил звиздюлей сразу с двух сторон: с первой за то, что отпустил пойманного, со второй: за то, что покинул пост. Под вечер его избили еще раз за "уклонение от обязанностей".
Так неофициально деды называли отказ от чистки дембельских сапогов и вымывания унитаза в части личной зубной щеткой.

Но вот радость: здесь дедов нет! Вон Гриша, Димка, Губастый, Мишка, Леха... еще несколько ребят из соседнего батальона.
Но тут, в Зоне, что- то давит. Давит сильно...
Радист колдует с рацией. Сигнала нет. Вскоре пилоты принимают решение: вернуться на взлетку. Вертолет плавно начинает разворот, кренится, и... останавливается в воздухе. Лопасти рвут воздух, а тяжелая махина словно попала в паутину, как муха.
- Это еще что такое?- Спрашивает сам у себя изумленный лейтенант. Что- то заскрежетало. Павел заметил в иллюминатор отлетающий хвостовой винт. Становится страшно. Скрежет повторяется, но становится сильнее и громче. Вертолет начинает трясти, солдаты испуганно переглядываются, лопасти рвутся, люк десантного отсека отлетает в сторону, как пробка из бутылки.
-Штурман! - Ревет лейтенант. - Штурман!
Слышится треск стекла. Иллюминаторы лопаются. Павел долю секунды смотрит на Зону, распластавшуюся прямо под ногами, вдыхает свежий воздух. И летит вниз, соскользнув с края металлического брюха "Ми- 28". Порвалася крепеж.
В нос бьет свежестью, а земля очень быстро приближается. Павел успевает услышать лейтенанта.
- Малышев!!! - Но тут же вертолет сминается, как пустая консервная банка, и тоже летит вниз. Последние слова лейтенанта перекрывает хлещущий по ушам ветер. Все растягивается на часы, Павел отчетливо видит всплеск пламени из- за деревьев, оттуда, где только что упал вертолет.
"Неужели я не сплю?" - Ловит себя на мысли солдат, и ему становится так страшно, что тут же пробивает холодный пот, все тело немеет, становится деревянным... "Как же так?!"
Вдруг спину словно пронзают ножом, все летит к чертям, небо и земля смешиваются, по лицу бьют ветки, все крутится в каком- то непонятном вальсе... и сознание мгновенно проваливается в бездонную пропасть...

Жду пиналова!

Яркие, белесые молнии хлестали по горизонту, над головой нависли огромные тучи, поливавшие округу стеной ливня.
Павел открыл глаза. С трудом пытаясь осознать, что произошло до того, как ему отшибло память напрочь, он, кряхтя, поднялся на ноги. Огляделся. Шатаясь, безразлично побрел к лежащему на гребне
невысокого холма автомату. Не обращая внимания на переломленный пополам магазин, съехавшую раму и лепешковидный ствол, Павел подобрал его, повесил за спину. В глазах рябило, на затылке обнаружилась небольшая кровоточащая ссадина, а в ноге с каждым шагом что- то похрустывало.
Павел не знал, куда идти. Взгляд остановился на просачивающихся через высокие деревья отблесках пламени, и солдат, не долго думая, побрел туда.
Совсем недалеко от места, где все ярче становились языки огня, Павел вспомнил, как летел вниз.
Откуда - не знал. Еще пять метров, и перед глазами выросла такая картина:
Еще не совсем обгоревшая обшивка сплюснутого, как консервная банка, "Ми- 28", полыхала редкими, рыжими струйками пламени, стекло в кабине штурмана потрескалось настолько, что был еле виден черный обуглившийся труп, из вырванного с петлями люка торчало некое подобие руки, и сейчас об этом
свидетельствовало разве что только темно- алое мясо, повисшее на серых костях.
Дальше у Павла не хватило духа. Он вспомнил все. И взлет, и разговор, и давящее угнетение, и падение с этого вертолета, который, словно большой гроб, держит в десантном люке двенадцать обугленных трупов.
Вдруг из глубины чащи что- то хрустнуло. Хрусть. Хрусть- хрусть. Павел тут же потянул со спины на грудь автомат, но, заметив его состояние, сразу снял и швырнул его как можно дальше в лес. Они поприветвствовали друг дурга грохотом и треском осенних веток. Хрусть.
Солдат вовремя опомнился, и рывком нырнул в сгущающуюся ночную мглу, подальше в лес. Трассер прочертил кривую во тьме чащи, и впился с гнилым треском в кору высокой ели. Хрусть.
Павел побежал. Так быстро он не бегал никогда. Вслед неслись, свистя, трассера, ложились в деревья, чавкали грязью у ног, шлепали по лужам... в руке защекотало. Мгновенье спустя, легкое покалывание сменилось адской болью, словно туда вонзили иголку, а под одеждой потекло что- то теплое, пробежалось ручейком по предплечью, и выскользнуло из рукава.
Скрипя от боли зубами, рядовой бежал сквозь кусты, перепрыгивал через коряги, напуганный до смерти. Его хотели убить. Подобное чувство он испытал в первый раз в жизни, и от этого становилось страшно.
Трассера перестали лететь из чащи. Наверное, нападавшим было просто лень убивать сопляка- солдата, оказавшегося в Зоне не по своей воле. Павел бежал. Напуганный до смерти, мокрый и беспомощный, он с яростью цеплялся за свою жизнь...

Зы: Бить сильно, не жалеючи!

Вот, собсно...

- Вот ты туда пойдешь и приведешь его.

Шеф определённо с утра на меня зуб заимел. И, видимо, очень больной зуб. Здоровенный такой зубище с обнаженными торчащими наружу нервами. Главное, косяков то за мной нет. А какие есть – он про то не знает. Я же не больной на всю голову про них докладывать. Акция «расскажи про свой косяк и стань обладателем британского флага» - не для меня. Это для новичков и идиотов. Хотя, могла какая-нибудь добрая душа «по секрету» рассказать. А мог и сам догадаться. Но факт остается фактом – на Свалку он отряжает меня.

- Максимыч, а «калаша» дашь?

- Он тебе на кой сдался? - шеф оторвался от разложенных на столе бумаг, сдвинул очки с переносицы и вопросительно посмотрел на меня поверх очков.

- Да от собак отстреливаться. Их там немеряно носится. И вообще – Свалка такое место, туда лучше с «калашом». А еще лучше с пулеметом, на бэтере, - от бэтера в поддержку я бы, если честно, не отказался.

- Ты лучше противогаз возьми, или респиратор. А за «калаш» тебя там самого быстрее грохнут. ПээМами обойдетесь. Собачек не трогайте – и они вас не тронут. - Шеф снова вернулся к просмотру бумаг.

Опачки! Множественное число в обращении мне уже больше нравится. Стараясь не выказывать явной радости по поводу увеличения количества меня на одно отдельно взятое задание будничным голосом переспрашиваю.
- Кого с собой взять?

Шеф на секунду задумывается, сверяется по ежедневнику, потом неторопливо называет фамилии и отправляет меня на подвиги взмахом руки.
Быстренько ретируюсь, пока еще пару заданий в нагрузку «по дороге» не навесили и поспешаю к названным шефом «братьям по счастью» - обрадовать нарисовавшейся перспективкой. Не знающие о враз навалившемся счастье спокойно курят около входа на улице. Если бы хотя бы догадывались о нем – как в том фильме, уже до канадской границы бы добегали. Подхожу, здороваюсь, радую. Выбор шефа пал на Ярика, полное имя Ярослав, и Рушана, кличка, естественно, Малай. Что самое забавное – за татарина в этом тандеме все принимают Ярика – низенького, темноволосого, с слегка восточным разрезом карих глаз. Малая за татарина не воспринимает никто. Видимо потому, что он при своих метр семьдесят пять имеет русые волосы и серые глаза. Как он сам говорит - «просто папа маму сильно любит, вот я в маму и получился». Мама у Рушана русская.

- Ну что, бойцы, докуриваем и по коням? - подхватываю из протянутой Яриком пачки сигарету, подкуриваю от зажженной Малаем спички.

- А чего там шеф? Лютует? - Рушан быстрыми взмахами руки гасит спичку, бросает ее под ноги и придавливает носком ботинка.

- Не-е, Штирлиц сегодня благодушен. Нас только на Свалку загнал – и все. Даже вазелин не понадобился.
«Штирлицем» за глаза называют шефа. А как еще прикажите называть человека, который Максимыч, да еще и Исаев вдобавок?
Кратко разъясняю диспозицию, ибо волею нас всех пославшего я старший, и отправляю народ «стволиться». Сам отлавливаю завхоза и вытрясаю из него три респиратора. Наш штатный скряга и скопидом по-первоначалу активно пытается отбрыкаться, но услышав про Свалку разом замолкает и выдает требуемое. Правда, респираторы одноразовые, ну да и так сойдет.

Через десять минут трое одетых в наглухо застегнутые кожанки, темные джинсы и высокие ботинки топчутся у раззявившего капот УАЗика. Наконец капот с грохотом падает и мы рассаживаемся в «козла». Чудо автопрома с грохотом, достойным противотанкового орудия, выплевывает клуб сизого дыма и скрежеща внутренностями начинает ехать.

- Семеныч, у тебя как с «аршинами»? - достаю из левого рукава бутылку водки. Водитель кивает в сторону бардачка. Порывшись, вытаскиваю три стеклянных столовских стакана. Их там всего три и лежит. Передаю стаканы на заднее сиденье, свинчиваю пробку, разливаю в три стакана, в бутылке оставляю на четверть жидкости – это водиле. Бутылку убираю в бардачек. - Семеныч, ты потом. А то вдруг гаишники остановят.

Дружный хохот сотрясает брезентовые стены, заглушая даже рев двигателя. Стаканы стукаются со звуком камешков, водка выпивается в перерывах между кочками. Вообще то еще по асфальту едем, но «козел» он на то и «козел», чтобы на ровном месте кочки находить. На закуску идет «курятина». Дым от трех засмоленных враз сигарет заволакивает кабину. Водитель смотрит на нас, потом не выдерживает, открывает форточку и тоже закуривает. От выпитой водки и дыма начинает слегка шуметь в голове. Ярик с Рушаном о чем то негромко переговариваются на заднем сиденье, мы с Семенычем едем молча, курим.

На Свалку УАЗик заезжает на второй скорости, переваливаясь с боку на бок по раздолбанной дороге. Завидев сколоченные из досок домики-шалаши делаю водителю знак остановиться. УАЗ на последок взревывает двигателем и глохнет. От наступившей внезапно тишины аж в ушах звенеть начинает.
- Ярик, Малай, ждете здесь, я скоренько. - Отдав распоряжение двигаюсь в сторону псевдожилищ. На ходу перекладываю бутылку водки из правого рукава в левый, а ПМ – из поясной кобуры в карман куртки, отщелкивая флажок предохранителя в «рабочее» положение. В нарушение всех инструкций и рекомендаций патрон уже в патроннике.

Квест «отдать бутылку водки и узнать, где находится интересующее меня лицо» выполнен, возвращаюсь к машине. Бойцы стоят разгоряченные, судя по оттопыривающимся карманам мой маневр с перекладыванием пистолетов они уже увидели и повторили. Выпитая водка дает о себе знать, глаза блестят, щеки раскраснелись. Уже стоят. Дергаются. Переминаются с ноги на ногу. Тело требует действия.

- Ну что, бойцы! Вот и дождались мы звездного часа! За Родину! За Сталина! Алга, батыры, как говорил наш общий предок! - Показав направление устремляюсь в сторону громоздящихся вдалеке куч, похожих на горы на пачке «Казбека». Только джигита на лошади не хватает. Да он и не появится. Нечего джигиту на Свалке делать, и лошади тоже. Съедят. Вон та пробежавшая невдалеке стая в полтора десятка голов и слопает. Вместе с седлом и буркой. А к нам сунуться не рискнут. Исходящие от нас флюиды агрессии, подстегнутые алкоголем, стая чувствует. И не только стая – вся Свалка чувствует. Пистолетная рукоять греет ладонь, в левом кармане джинс – выкидуха, в левом носке – опасная бритва. Мама дорогая, я сам себя боюсь!

Стая воронья, почуяв наше передвижение, с граем и гвалтом подрывается ввысь. Собак и ворон тут немеряно. И они реально опасны. Свалка вообще опасна по определению.

Искомого персонажа мы находим в указанном за бутылку водки месте. Правда, приходится попетлять немного «по долинам и по взгорьям», пару раз приходится натягивать респираторы. Выходим к костерку у которого сидят пятеро «аборигенов». На нас смотрят настороженно, поползновения к разного рода предметам, которое можно использовать в качестве оружия, жестко пресекаются тремя наставленными стволами, одним пинком в грудину самому рьяному и окриком «Ручонки блудливые на виду держим, бздеть и звиздеть только по моей команде». Искомое, лупающее глазами, предупреждается о возможности появления пары лишних, не предусмотренных природой отверстий в случае неадекватности поведения и попыток перекрытия рекорда братьев Знаменских. После чего дружная компания, весело поцеливая в остающихся стволами, раскланявшись, удаляется в сторону авто.

Искомое забивается в «собачник», проем между задней стенкой и сиденьем, - Семеныч категорически отказывается сажать ЭТО на заднее сиденье своего «иноходца», Ярик с Малаем его активно поддерживают. Не хочется им ехать вместе с ЭТИМ на одной седушке. Малай огребает свою порцию за не взятые «браслеты».

- Пан атаман, супостат задержан и доставлен, - щерясь во все оставшиеся до норм панды, докладываюсь шефу.

- Как там, нормально все прошло? - шеф настроен благодушно. Все прошло без косяков, все живы-здоровы, супостат упакован аккуратно.

- Да нормально все, Максимыч, - я сегодня «грудь в крестах», на запах шеф внимания не обратит.

- Ну, сдавайте этого голубя сизого следакам. Дежурному скажи – пусть в прокуратуру отзвониться. Там за этим деятелем тот еще букет тянется. А сами можете идти отдыхать. И помыться не забудьте. Все, иди, иди... Весь кабинет провонял...

Добавлено (20.11.2007, 07:21)
---------------------------------------------
[off]"На Свалке" провисело на 4 форумах скоро уже сутки как. НИ ОДНОГО ОТЗЫВА. Тенденция, однако. Вывод - крео - ф топку, аффтор пашел йад варить и иво пить. Писать буду по тетрису. [/off]

- Я? Тебе? А почему я должен тебе что-то рассказывать?

- Но ведь это ты пришел ко мне! Ко мне приходят чтобы рассказывать!

- И многие приходили?

- Многие! Не перечесть!

- Ну, мы не будем всех пересчитывать. И рассказывать ничего не будем. Рассказывать нам будешь ты. Про каждого из приходивших…

Вот так обычно и заканчиваются все диалоги оракулов с властьдержащими

Новый Год я люблю. Хороший праздник. Каникулы, утренники, елки, подарки. Сплошные радости. Вот и сейчас лучше в хороводе стоять, чем на уроках сидеть. Учиться я тоже люблю, но праздники больше.
Эта елка не школьная, это с папиной работы. Поэтому дети все незнакомые и разные. Есть такие же взрослые как я, есть помладше, как моя сестра, а есть совсем малявки детсадовские. Но все равно – весело. Все песни поют, Снегурочка симпатичная, шубка у нее красивая, голубая, с серебристыми снежинками. Тоже что-ли такую Дед Морозу на следующий год заказать? Эх, жаль не додумалась в этом году, когда ему письмо с сестрой писали. Сейчас бы уже может быть в такой же шубке и шапке тоже ходила.
Волк вышел. И по морде видно, что злой. Именно по морде, а не по лицу. У людей лицо, а у зверей - морда. Мы в четвертом классе это уже давно прошли, еще в начале года. А морда у волка все таки злющая. Опять, наверно, пакость какую-нибудь придумал. Ну вот почему вот так? Как елка – так обязательно кто-нибудь припрётся и начнет гадости всякие делать? То подарки попрячут, то ток от елочной гирлянды отключат. И так ведь каждую елку! И вместо того, чтобы танцевать и с зайцами и снежинками играть приходится то подарки по всему залу разыскивать, то удлинитель…
Ну, точно! Что я говорила? Этот волчара противный вообще что удумал?! Он Дед Мороза украл! Это что же, зря, получается, мы ему письмо писали? Что нам теперь, без подарков оставаться? А этот еще условия ставит – чтобы с ним в догонялки играли и в прятки-салочки. А Снегурочка глупая совсем, сразу все его условия приняла, давай сразу всем предлагать с Волком в догонялки играть, Дед Мороза выручать. Ага, как же… Он сейчас тут в догонялки наиграется, а потом вместе с дружками Дед Мороза грохнет и все подарки себе заберет. А папа говорил, что нельзя идти на поводу у бандитов и террористов, и что президент правильно сказал, что их надо в туалете мочить.
Всю дальнейшую операцию мы с сестрой взяли в свои руки. Она хоть и младше, но уже в первом классе, не детсадовская. Сестра подбежала к Волку, подпрыгнула, уцепилась за рукав, повисла на нем, поджала ноги, а потом резко распрямила их, пнув одновременно двумя ногами Волка под коленку. А когда он грохнулся на колени, я с разбега двумя руками толкнула его в спину. Волк упал мордой вниз, и я сразу коленом наступила ему на шею, чтобы никуда не дергался. Сделали мы все это быстро и четко, недаром два года в гимнастику ходим. А приемы эти мы в борцовском зале видели, их там дядьки друг другу делали. Мы всегда в перерывах на гимнастике смотреть бегаем, как они друг друга роняют на пол. Пока я Волка коленом держала, сестра сбегала и принесла бутылку минералки. И мы с ней Волка намочили прямо там, в зале. Тащить его до туалета было бы тяжело.
И сразу все стало на свои места. И Дед Мороз сразу появился, и подарки сразу раздали. Нет, всетаки папа с президентом правильно сказали, что с волками надо делать. Главное – как можно быстрее их намочить, а не играть с ними в прятки-догонялки. А с Дед Морозом и Снегурочкой мы еще потом возле елки сфотографировались. А Волк куда-то пропал сразу, больше я его в зале не видела. И подарки нам хорошие достались, и конфеты, и блокноты с Барби.
Мама сказала, что на послезавтра ей на работе дали билеты на Большую городскую елку. Надо будет не забыть взять две бутылки минералки. А то опять кто-нибудь припрется праздник испортить…

[off] ОЧЕНЬ ХОЧУ УВИДЕТЬ ОТЗЫВЫ [/off]

Нет предела маразму. Отечественный кинематограф продолжает нас в этом убеждать. Прошел всего год как зрители посмотрели веселенький капустничег под название Дозор и думал что хуже не будет. Будет товарищи! Нет предела совершенству. Всем кто не видел этот фильм советую закинуться чем посильнее и смотреть.

Сюжед: Маленький Скайвокер с детства мечтал стать летчиком и строил соломенных птичек, а еще он любил глазеть на то как папка куёт металл. Вот и все что нам показали из юности молодого Скайвокера. Дальше пришел злой ДартВейдер и всех перебил.

Время шло и про молодого джедая все забыли, а он был злопамятный и все понил. И вот однажды ночью он вернулся что бы отомстить за всё. Сжег каменный замок (зачемто состоящий из навесных мостов) и спас женщину (ох зря он это сделал) и старпера инженера(его за несаблюдение норм пажарной безопасности посадили в клетку). И стали они путешествовать вчетвером. Почему вчетвером? Да потому что уже не юный Скайвокер везде ходил с биоандройдом замоскированным под литучую мышь. Но толи программное обеспечение подкачало толи механники напартачили но мышь нифига не летала, только ползала и пищала.

Инжер был сука умный и сразу понял куда им идти. В стольный город Галирад (не путать с Изильгардом). По дороге они познакомились с приветливым купцом который ради увисиления взял гопников с собой. Ну а дальше пришел ДартВейдер и начал всех мочить своей джедайской силищей. Но и тут наш герой не сплаховал, знал он что надо отрубить коварному злодею и отрубил. Как бонус досталась ему джедайская шашка с севшей батарейкой.

Приехали они в Галирад. А в Галираде летом сыпал снег (это вам не европейская часть России где в январе фиг допросишься). Инженер починил биоандройда. Герой сходил на аудиенцию к принцессе( которая тоже кстати не дура,подрабатывала втихоря у купцов в охране, для дополнительного зароботка) получил от той прощение в несовершенных грехах и золотой червонец. И довольный поперся на базарную площадь где мучали друга Пушкаревой.( а что вы думали ему все так просто с рук сойдет?) Обвиняли его в подделке готовых и квартальных отчетов и предлагали отстаивать свою правду в бою. Но наш герой клялся что отчеты верны так как его цвет волос(а был он блондинкой кучерявой, этакая болонка). Вобщем пришлось Скайвокеру опять спасать невинных, а точнее выменивтаь на разряженую джедайскую шашку. Но товар оказался бракованным. После дружеских объятий с бывшими друзьями заболел(ломки жуткие начались, с кротичениями) и чуть коньки не отбросил. Тогда несчастный Скайвокер опять его спас поделившись волшебнып порошком ( а гаварила ему МатьТереза: Мальчик, этот парашок волшебный оставь и себе, пригодицца носки постирать).

Дальше все стало совсем сложно. Скайвокер спас принцессу от засланца Империи, при этом у него тоже ломки начались(парашочек спас), за это она взяла его охранять свою дргоценную девственность на пути к будущему мужу и снова вручила ему джедайскую шашку купленную у спикулянтов. Инженер, Бухгалтер и женщина таскавшая с собой прялку свиснутую из горящего замка(тот который с мостами) и вечно задающая тупые вопросы, со Скайвокером идти отказались. Сказали им надо телепорт на небо искать и свалили. А герой пошел сторожить девственность принцессы по пути из Галирада в дальние страны(принцы тогда были ленивые и к невестам сами приехать не могли).

Ехали они без приключений, по дороге спасали акушерку, знающую песню "Азирум гарум ге а газим румга"(см. саундтрек к РабынеИзауре). Немножко поевали с преспешниками ДартВейдера и в итоге пришли на болото и решили там жить. Ночью их разбудили урки и устроили кровавую баню. Скайвокер утащил всех женщин из отряда(которых с каждой минутой фильма становилось все больше 10 минут назад вообще не было а тут целый табун) в бункер и там мужественно оборонял. И все было хорошо пока не пришел злой кумар и не начал всех накрывать. Кумар побеждался огнем, а когда главного героя почти накрыло, принцесса отдала свою кровь бункеру и тот прям весь воспылал к ней любовью, что кумар как ветром сдуло.

На следующий день решила принцесса, что такими темпами она свою девственность до мужа не донесет, и решила передать её в надежные руки Скайвокера. Но нашего героя столько били и пытали за его жизнь что с женщинами он уже не мог. С горя он напился и проспал нападение имперских войск на лагерь и похищение принцессы в кустах. С утра на запах гнильца приехал будущий муж который оказался еще и сыном убитого хозяина замка с деревянными мостками, того который перебил всю семью Скайвокера. Скайвокер с похмелюги навалял ему и поехал искать принцессу напару с биоандройдом который к этому моменту уже освоил приемы пилотирования и воздушной разведки.

По дороге к лагерю ДартВейдера герой спас из плена Бухгалтера Инженера и Женщину (у которой отобрали таки прялку) и пошли они вместе спасть принцессу. Пришли к лагерю и тут случился баян. Легерь ДартВейдера до боли напоминал злополучный мост из Дозора. Узкий и очень удобный чтоб с него падать.

Финальная баталия разворачивалась на этом мосту. Оказывается прялка смоченная кровью принцессы оживляла древний тлеющий кумарный камень, который все что видел превращал в камень(мечта наркомана). Вобщем ДартВейдера наш герой победил и скинул в пропасть,ноаццкий камень все же оживили. И тут наконец пригодилась джедайская шашка. Призвав бога Дюраселла герой зарядил шашку и начал в неистовстве крамсать каменное зло на кемешки( в это время люди упорно дрались на мосту и падали в пропасть). Всех победив Скайвокер понял что парошочек волшебный кончился и чуть не окачурился, но enn появилась МатьТереза и принесла еще и геройю захорошело аж телепорт на небо открылся.Жених отказался от принцессы сославшись на её не первую свежесть. Она Скайвокер Бухгалтер Инженер и остальные оставшиеся в живых ушли в партал. А биоандройд отнес прялку в музей Галирада, где ей и место. Конец.

Я ничего не курил, кто не верит смотрите кино)

А если без цинизма:
1. Книга лучше
2. Кнесика ну ооочень секси
3. Зачем из обычного бандита сделали ДартВейдеа я так и не понял.
4. Волкодаву еще бы поменьше слов и совсем хорошо было бы.
5. Ну ооооочень сопливый финал

Мило начавшийся красивый мультик обернулся эпическим эпосом с глубоким подтекстом и промыванием мозгов в самые неожиданные моменты. Моск был сломат и раздавлен напрочь. Если у вас етсь дети и вам дорого их психическое здоровье НИКОГДА не давайте им смотреть этот мультик про танцующего пингвина. К тому же весь фильм буквально пропитан пропагандой наркотиков. Там есть маленькие (потому что в детстве курили много) пингвины растаманы. Есть г.герой вечно пританцовывающий (явно на спидах). Есть пожелтевший от наркоты поющий пингвины (весь мультфильм поют, издевательство). А кончается вес огромным опен эиром с танцующими пингвинами.

ТРАНСФОРМЕРЫ

Выводы какие я сделал после фильма:
1) Мы любим Америку
2) Американская армия всех сильней и способна обуздать всех на этом и на том свете.
3) Если ты дегенерат, то роботы из космоса устроют твою личную жизнь
4) Жанр фантастики вымирает
5) Дорогие спецэфекты не значат красивые драки.
6) Фильм снят на отбой, тоесть включено все от погонь и драк до стрельбы из всемозможного оружия по всевозможным мешеням, истории любви, квантовой физики, роботовиз космоса, НАСА, америанского образа жизни, тачки на прокачку и всего того светлого и доброго что есть в современном человеке.

А вообще конечно туфта. От трансформеров оригинальных остались только роботы, которых показывали дай бог 30% фильма и сказали они фраз 10, а остальное время развлекали публику вроде клоунов в перерыве между цирковыми номерами.
Драки ужасны. Через секунды ты начинаешь путаться кто кого мочит и кого убили. Роботы сами по себе конечно красивые, двигается в них все, но уж больно много в них двигается и больно мало дают их рассмотреть.
И вообще! С какихнахрен пор Мегатрон стал самолетом??? Всегда был пистолетом. И Бамбалби если я не путаю был VW BUG а не шеврале. Ну и конечно Бархан был только магнитафоном а не безумной белкой превращающейся во все подряд и сопящей нечнеленораздельные звуки как гремлин. Скандалист вообще получился нефига не притендующий на пост главы Десептиконов. ди и вообще роботы так для фона были.
История любви... ну если вы не видели такую историю любви прежде то вы наверное вчера родились, но она конечно важнее, потому про неё большая часть фильма)
А еще мне очень понравилось, что все так заботяться о мирных гражданах, что специально перенесли место финальной драки в центр города)))

Вобщем фильм получился пародией на то что могли бы снять. Не жесткий. Не страшный. Не стильный. Не кровавый. Не романтический. Не эротический. Ну и много других НЕ. Зато он получился американским,попсовым,с кучей шуточкек(местами напоминал Такси) и очень детским. Фанатам Шрека и Челоека паука сомтреть. Правда последний расстроит отсутствие Эмо.

Девочга-лесичга или Корейские грибы против Японских

Это чудо оказывается показывали в кинотеатрах. Я долго улыбался узнав сей факт.

Дело было так в Корейских горах издавна жили девятихвостые лисы хранители леса похитители людских душ трансформеры ( у каждой нации свои мифические персонажи, у кого то домовые а тут вот такая вот чухня) и вот однажды к хатке пятихвостой неполовозрелой лисички упал космический корабль мумитролев ( не поворачивается язык назвать их пришельцами). Прошло много лет. Мумитроли жили у лисички , отсраивали свой корабль, лисичка мучалась с переходным возрастом, в лесу послись медведи, голуби и козы а потом... пришли дети и все испортили. Перечеслять дальнейшие события этой хм...сказки смысла не имеет ибо авторов явно перекрыло грибами. Трудные дети, детектив тень, медвед, летающая раковина, порящий автобус, потусторонний мир духов, охотник на девятихвостых лисиц и сама бесконечно трансформирующаяся лисичка не оставит у зрителя сомнений что Корейские грибы не слабее Японских.

Вышел таки я из аниме запоя. Вернулся в кинемотографии.
Ну что сказать это уже не Бонд но еще и не МиссияНеВыполнима (что радует). Потерян английский лоск всего происходящего и поменян на американский. Абсурда полно. Бонд выглядит тупым биоандройдом прущим к целе. Его бьют травят кидают ему женщин под колеса а он прет. Такой вот герой. В остальном поржал от души над погоней за первым террористом кототырый дал бы фору Джекки Чану и над милыми диологами аля:
"Знаешь, Бонд, пусть даже от тебя осталосась бы только твоя улыбка и один пальчик, - ты для меня всё равно был бы лучшим из мужчин. "
Но фиеричный финал с потоплением дома (все ведь знают что пятиэтажные дома в венеции не тонут исключительно потому что держаться на трех буйках) и самым оригинальным самоубийством этого года ( женщина закрылась в лифте и утонула вместе с домом) все поставил на места.
Сказка короче.

Out of the universe, a strange light was born
Unholy union, trinity reformed

Out of the darkness...
Out of the darkness...
Out of the darkness, brighter than a thousands suns

Утреннее солнце играло на приборах, разбрасывая блики по всей кабине. Мерный гул моторов пробивался внутрь и заставлял повышать голос. Полет проходил в штатном режиме, пилоты не слишком беспокоились об истребителях противника, никто не знал, что они будут здесь пролетать, и что они везут. Внизу, сквозь разрывы в облаках был виден причудливый узор из дорог, полей, лесов. Небо, почти белое у горизонта и бесконечно синее в зените, освещалось звездой, чей злой двойник покоился в недрах железной птицы. Рожденный словно за пределами своего мира, он нес невообразимую мощь тысячи солнц, которая, словно железным кулаком, сотрет все живое.
Война, столь долгая и кровопролитная, но идущая без особых причин, должна была завершиться. Ради чего ведется война? Ради власти, денег, славы, чести…. И никогда она не потеряет своей кровавой и холодной притягательности. Солдаты, также как и их отцы, много лет назад, покинули дома, провожаемые молчанием и плачем, фанфарами и стенаниями. Лишь для того, чтобы ценою миллионов жизней на чужой земле развевался их флаг. Так ради чего же? Ради страны, ради родных…. Все равно.
Ночь опустилась на землю, зенитные прожектора выхватывали из темноты куски неба, но они были слишком далеко. Мириады огоньков расстилались внизу, притягивая взгляд. Все это через несколько минут будет повергнуто в рукотворный ад.
Из тьмы, ярче тысячи солнц, пожирая все на своем пути, поток губительного света вспыхнул, породив огненные смерчи и ядерный ветер, сметающий то, что не сгорело. Огромный гриб, в котором отчетливо был виден лик смерти, взметнулся к небесам, словно пытаясь поглотить и их…. Черный дым застилал небо, город горел, миллионы жертв, стертых с лица планеты и из ее истории. Радиоактивные тени на остатках стен. Истошные вопли выживших. Ад на земле или кара небесная? Нет, все лишь амбиции горстки людей, обрекших мир на страдание, утопивших государства в крови, втоптавших в грязь все принципы и уничтожившие одним махом миллионы. Ради чего? А не все ли равно теперь?
И что они теперь скажут своему новому Богу, который поверг в ужас своих создателей? Как долго они смогут удержать его в узде, дабы не уничтожить этот мир? А не все ли равно? Теперь, когда, рожденный, словно не в своем мире, он пришел чтобы карать. Меч занесен. Насколько далеко мы сможем отодвинуть свою гибель? Ведь последний день у нас не будет времени даже плакать. Окиньте взглядом этот мир, возможно, он изменился навсегда. Готовы ли вы к падению?
Можно и в книгу если потянет, в принципе все равно.

Всем жертвам Винды

Не все Windows, что висит!
С Виндами жить - по-волчьи выть.
Как юзера не учи, а он все в Windows смотрит.
Куда не кинь - всюду Вынь.
Windows с диска - машине легче.
Не в Виндах счастье, а в их отсутствии.
Что в nul попало, то пропало.
Не плюй в boot sector - пригодится с флопа грузиться.
Хакер юзера не разумеет.
Вирус не воробей, вылечат - не посмотришь.
Вначале было слово, и слово было 2 байта...
Глюк не грянет - мужик не забэкапится.
После format'a undelet'ом не машут.
Как запишется, так и считается.
Не говори "OK", пока не перепишешь.
Чем бы дитя не тешилось, лишь бы машину не вешало.
Большому пакету - большое зависание.
Старый глюк лучше новых двух.
Семь раз отксерь - один раз отрежь.
Что поксеришь, то и поймешь.
Софт пишут - диски летят.
Сам погибай, а питание выключай.
Не лазай в сеть - не будешь висеть.
На Дельфи надейся, а ассемблер учи.
Плох тот Error, который не мечтает стать General'ом.
Килобайт мегабайт бережет.
Не было ни флопа, да вдруг CD-ROM.
Бойтесь китайцев, компы приносящих!
Не вешай ОС, под которой сидишь.
Что ты смотришь на меня, как хакер на новую защиту?
Не красны Си инсталляцией, а красны компиляцией.
Всяк резидент знай свой сегмент.
Не в свою память не садись.
Каков POP, таков и регистр.
Что записано в ROM, не вырубишь топором.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о заклинившем reset'е.

14 минут. Немного атомной романтики

Когда в городе еще не завыли сирены, я уже все знал.
Знал потому что - много таких "потому что" было вокруг меня. Прикосновение холодного ветра к открытой шее, будто кто-то мертвый тронул ее ледяными пальцами. Скрип трамвайных колес на стыке рельсов, крик вороны в темнеющем небе. Пульс горящих окон: затухающий, рваный. Последний.
Я вышел из трамвая, дошел до набережной и сел на первую попавшуюся скамейку. Закурил и закрыл глаза, чувствуя, как волоски на руках встают дыбом, точно превращаясь в мелкие острые иголки.
Сирены раскололи вечер надвое – время «До» и время «После», которого оставалось так мало.
Четырнадцать минут.
Их хватит на многое, если, конечно, не жадничать. Тратить по минуте. Закрыв глаза, я сидел и слушал, как мир вокруг меня стремительно сжимается. Он был уже мертв, но еще не понимал этого. И только отдельными искрами в нем, как в остывшем костре, светились те, кто никуда не торопился.

14 минут

- Атомная тревога! – заревели вечно молчащие динамики с фонарных столбов. – Атомная тревога! Это не учения! Внимание! Немедленно укройтесь в ближайших убежищах!
Он вздрогнул, потому что как раз стоял под рупором. Растерянно огляделся, ненужным уже движением прикрывая букет от ветра. И тут же увидел ее – она бежала от автобусной остановки, спотыкаясь, взмахивая сумочкой. Не отрывая глаз от его лица. Он следил за ней, и все другие прохожие казались угловатыми картонными силуэтами, покрытыми пеплом.
- Господи… Как теперь-то? – сказала она, схватив его за руку.
- Возьми цветы, - сказал он.

- С ума сошел? Какие цветы? – крикнула она.
- Возьми, - сказал он, - и отойдем, а то затопчут. Пойдем лучше в переулок, погуляем. Как раз успеем дойти до нашего любимого дерева.
Она вдруг успокоилась.
- Обещаешь?
- Конечно, - он улыбнулся, чувствуя, как все внутри леденеет от страха.

13 минут

Он выстрелил три раза и увидел, как директор оседает в кресле, дергаясь сломанной куклой и брызгая кровью - с шипением, как сифон.
- Nothing personal, - буркнул под нос, - just business…
Прицелился в секретаршу, которая стояла у двери кабинета на подгибающихся ногах, но передумал. Подойдя ближе, киллер аккуратно выдернул у нее из-под мышки кожаную папку.
- Бегите, - посоветовал мягко. Тут же заметил, что случайно испачкал штанину черных джинсов пылью, похлопал по ней ладонью.
- Бегите, правда. Может, успеете, - посоветовал еще раз и вышел.

12 минут

Старик сидел неподвижно и глядел на шахматную доску, где его черный король жался в угол, под защиту последних фигур. Его противник, если так можно было назвать старинного партнера по шахматам, только что откинулся назад, захрипел и упал со складной табуретки, царапая руками пиджак напротив сердца. Они встречались здесь, на Страстном бульваре, каждую пятницу – вот уже тридцать лет. Хороший срок.
Старик посмотрел вокруг. Где-то слышались гудки, звон стекол и скрежет бьющихся машин. Он проводил глазами странную пару – мужчину с острым худым лицом и его спутницу, прижимавшую к себе букет цветов. Мужчина обнимал девушку за плечи. Их взгляды скользнули по старику, не замечая.
Он поглядел на доску, потом, покашляв, вытянул худую руку и холодными пальцами аккуратно уложил короля на черную клетку.

11 минут

- Интересно, а если я сейчас уйду, не заплатив – вы меня арестуете? – Сергей повертел в пальцах золотую печатку, потом поглядел на продавщицу за витриной ювелирного салона. Она его не услышала – стояла с белым лицом, и трясущимися руками бесконечно поправляла и поправляла кулон на шее. «Мама, ма-а-а-ма, хватит, ну хватит!», - вторая девушка визжала в углу, но сирены заглушали ее голос. Охранник тупо поглядел на Сергея, потом вдруг сорвался с места, подбежал к визжащей продавщице и два раза сильно ударил ее по лицу.
- Заглохни, сука!
- Нехорошо, земляк, - улыбаясь, громко сказал ему Сергей. Он надел печатку на палец и сунул руку в карман дорогого пальто.
- Че? – заорал охранник, двигаясь на него. Сергей увидел капли пота на лбу, и секунду разглядывал их, думая о том, что печатка сидит на пальце как надо – не жмет и не болтается. Потом достал из кармана пистолет и выстрелил охраннику в лицо.

10 минут

Они сидели в остановившемся трамвае и передавали друг другу бутылку коньяка.
- Плохо получилось, - сказал Андрей. Он попытался улыбнуться, но нижняя челюсть прыгала, и лицо белело с каждым глотком, - неохота так умирать.
- Может все-таки учения?.. – возразил Димка, но тут же осекся.
- Жаль, что не доехали до Пашки. У него сейчас как раз все собрались. День рождения, дым столбом наверно…
- Думаешь, легче было бы?
Андрей подумал.
- Нет, - сказал он. – Не легче. Ладно, давай еще по глотку. Закусывай, торт все равно не довезем.
Он посмотрел в окно.
- Гляди, живут же люди.
На перекрестке высокий человек в пальто расстреливал черный джип. Каждый раз он тщательно и долго целился - похоже, очень хотел сшибить выстрелом антенну, но у него никак не получалось. Расстреляв патроны, он махнул рукой и облокотился на капот.
- Приехали, - усмехнулся Димка. Он сделал глоток коньяка и поморщился.

9 минут

- Давно хотел тебе сказать… - он закончил щелкать пультом, с одного шипящего пустым экраном канала на другой, и оставил телевизор в покое.
- Что? – вяло отозвалась она.
- Никогда тебя не любил. Надо было тебя еще тогда, в Крыму утопить. Подумали бы, что несчастный случай.
- Сволочь! – она ударила его по щеке. Перехватив руку, он резко выкрутил ее. Когда жена завизжала и согнулась от боли, погнал ее к открытому балкону, сильнее выгибая локоть.
- Не надо! – она попыталась уцепиться длинными ногтями за дверной косяк. Ноготь сломался и остался торчать в щели.
Он выбросил ее с балкона, сам еле удержавшись у перил. Посмотрел, как тело шлепнулось на асфальт – звука было не слышно, все перекрывали сирены.
Закурил. Десять лет уже не чувствовал вкуса сигаретного дыма, потому что так хотела жена. Выдохнул, затянулся глубже.

8 минут

Люди бежали по улице – в разные стороны, кто куда. Натыкались друг на друга, падали, кричали и ругались. Один только нищий смирно сидел у забора, кутаясь в драный плащ. Шапку, в которой бренчала какая-то мелочь, давно запинали на другую сторону тротуара, но он за ней не торопился. Замер, вздрагивая, опустил нечесаную голову.
- На тебе, - кто-то бросил на колени нищему пистолет с оттянутым назад затвором, - я сегодня добрый. Один патрон там еще остался вроде. Сам разберешься.
Нищий не поднял голову, исподлобья проводил глазами ноги в черных джинсах, мазок пыли на штанине. Смахнул пистолет на асфальт, завыл тихо, раскачиваясь из стороны в сторону. Рядом, осторожно косясь блестящим взглядом, опустился голубь, клюнул какую-то крошку.

7 минут

В кинотеатре кого-то убивали, толпа пинала ворочающееся под ногами тело, возившее по полу разбитым лицом.
- Не смотри, - он ласково взял ее за подбородок, повернул к себе, поцеловал в губы.
- Я и не смотрю, - она храбро пожала плечами, хотя видно было, что напугана.
- Я тебя не брошу, - сказал он тихо.
- Что? – девушка не услышала, заткнула уши, громко закричала:
- Как эти сирены надоели! Я тебя совсем не слышу!
- И не слушай! – крикнул он в ответ. – Я тебя все равно не отпущу!
- Правда?
- Конечно!
Несколькими секундами позже их застрелил заросший грязной щетиной нищий, у которого откуда-то оказался пистолет. В обойме было всего два патрона, и нищему не хватило, чтобы застрелиться самому.
- Твари! Чтоб вы сдохли! – он кричал еще долго, но его никто не слушал, только двое парней в пустом трамвае рядом, руками ели торт.

6 минут

- Ты так быстро все сделала, - сказал он, - спасибо, Маша… И сирен этих почти не слышно.
- Молчи, - строго приказала человеку в кровати высокая женщина, - тебе говорить нельзя.
- Теперь-то уж что толку? – хрипло засмеялся-закашлял он. – Чудная ты, Маша. Так и будем врачей слушаться?
Она заботливо подоткнула ему одеяло, сама села рядом, глядя на острый профиль в полумраке комнаты.
- Маша, - он слова зашевелился, поднял голову, - почитай что-нибудь?
- Хочешь Бродского? – спросила она, не шевелясь.
- Очень.
Ей не нужно было тянуться за книгой и включать свет. Еле шевеля губами, почти беззвучно, она начала:

- Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это –
города, человеков, но для начала зелень…

5 минут

- Мама, нам долго здесь сидеть? – спросил из глубины молчаливо дышащего вагона детский голос.
- Тихо. Сколько скажут, столько и будем сидеть, - шикнула женщина. И снова все затихли, только дышала толпа – как один смертельно раненый человек.
- Выйдем на перрон? – спросил машинист своего сменщика.
- Зачем? В кабине хоть не тесно. А там сейчас сплошная истерика, особенно когда эскалаторы отключили.
Машинист прислушался.
- Вроде тихо, - он пожал плечами.
- Это пока. Ты погоди еще немного.
- Да скоро будет уже все равно, сам знаешь. Мы же на кольцевой. Здесь все завалит.
- Это точно.
Не сговариваясь, оба закурили.
- Прямо пилотом себя чувствую, - сказал сменщик. – Как будто самолет падает, и уже чуть-чуть осталось. Только на покурить.
- Самолет, метро – то же самое, только без крыльев, - попытался пошутить машинист.
Оба невесело посмеялись. Потом сменщик щелкнул тумблером, и фары поезда погасли.

4 минуты

За углом кто-то играл на гитаре, нестройный хор старательно вытягивал слова песни. Саша поднялся по темной лестнице на верхний этаж дома. Сначала ему показалось, что на лестничной площадке никого нет, но потом он услышал тихий плач у двери, обитой красным дерматином.
- Ну? Чего ревешь? – Саша присел на корточки перед маленькой девочкой в красном комбинезоне.
- Страшно… - сказала она, поглядев на него серыми глазами. – Мне мама дверь не открывает. Они с папой ругались сильно, а потом замолчали, я через дверь слышала.
- Замолчали – это плохо, - серьезно сказал Саша. – Слушай, хочешь на крышу? Сверху все видно далеко-далеко.
- На крышу нельзя, - девочка помотала головой, плача зареванное лицо в ладошки. Саша аккуратно отвел ладошки от лица, подмигнул серым глазам.
- Сегодня можно. Я же не чужой дядька, а твой сосед снизу. Вот честно-честно. Пойдем, сама посмотришь.
Грохоча листами железа, они взобрались на самый верх крыши. Саша крепко держал девочку за руку.
- Ага. Вот мы и пришли, - он огляделся, потом снял свой плащ и постелил его прямо на ржавую жесть, - садись. Хорошо видно?
- Да, - девочка, не отрываясь, смотрела в небо.
- Ну и замечательно. Посидим, а потом и мама вернется, и папа…
Саша растянулся рядом, заложив руки за голову, и тоже начал смотреть на облака, гадая про себя – успеет он или нет заметить ракету.

3 минуты

Город затихал. Я сидел на скамейке, по-прежнему не открывая глаз, чувствуя, как люди забиваются поглубже в щели, чтобы спрятаться, хотя прятаться было бесполезно. Те, кому повезет выжить, были отсюда далеко. А я не считался, я даже не отбрасывал тень, сидя под тускнеющим фонарем.

Две минуты.

Ветер перестал дуть. Время сжималось, стремительно скручивалось в клубок, потому что миллионы человек сейчас думали только об одном – как бы замедлить эти минуты. Никогда не бывает так, как хотят все. Неторопливые и торопливые, они были на равных, хотя у первых в запасе оказалось несколько лишних мгновений.

Минута.

В небе будто кто-то прочертил белую полоску. Она все удлинялась, и впереди сияла раскаленная точка – словно метеорит, который сейчас упадет, оставив после себя просто маленькую воронку. «Маленькую! – взмолился я, не разжимая губ. – Пожалуйста! Маленькую! И чтоб все потом вернулись, вышли, убрали мусор, снова стали такими как раньше!»
В мире была тишина, и я понял, что меня никто не слушает. Скоро этот город превратится в стеклянный пузырь, застывший, навечно вплавленный в корку земли.

А я? Ведь я останусь?
Останусь?
Но что я скажу?
И куда пойду, расправляя обгоревшие крылья, покрытые мертвым стеклом?